Page 100 - В граните и мраморе

цию и пробить шины. И вот тут-то выскочил из подъезда Спартак
Мячин. Ему кричали – нет, не жена – она стояла в это время у окна,
под которым разворачивалась кровавая сцена, а Скритский из каби-
ны своей машины: «Осторожно! Бандит вооружен! Осторо...».
Спартак не мог не слышать предостережений. Даже больше того
– он потому и бросился под огонь оружия, что услышал выстрелы
– немирные, трагичные, несущие людям смерть. Мгновенно оценив
обстановку, он кинулся к «Москвичу», просунул в чуть приоткры-
тое окно машины руки, намертво захватив голову приемом самбо.
Воспользовавшись неожиданной помощью, дежурный напал на
бандита с другой стороны. Но правая дверь оказалась запертой. Раз-
дался выстрел. Не разжимая рук, Спартак стал медленно сползать
на землю. Оставляя в его руках свои волосы, Васильев изо всех сил
жал на акселератор...
Скритский, отчаявшись ворваться в салон «Москвича», бросился
на помощь Спартаку, но был сбит вырвавшейся из тисков машиной
преступника. Теперь ему оставалось только одно – срочно вызвать
по рации оперативную группу.
В течение нескольким секунд помощник дежурного младший сер-
жант П.П. Сергеев поднял в ружье группу захвата вневедомствен-
ной охраны. Черкашин, Малеев, а также Тихонов, Кушнир, Башки-
ров, выехавшие наперерез бандиту, окружили его в том же самом
больничном дворе, откуда начал свое преследование Скритский…
Затихли, затерялись в опавшей листве осени пронзительные звуки
духового, оркестра, затаилась в груди первая боль утраты. Но чув-
ство исключительности поступка Спартака Ивановича Мячина, еди-
ножды возникнув, не покидает.
Думаю: Спартак сделал то, что он должен был сделать. Но попро-
буй сделать то же самое ты... Нет, поступок Спартака больше, чем
простое исполнение долга. Это подвиг.
Возле дежурной машины, рассматривая еще свежие, незарихто-
ванные пробоины, Алексей Сергеевич Мельник предложил еще раз
съездить на место происшествия.
Мысленно прокручиваю в памяти сцену схватки. И вдруг пони-
маю: если бы преступник промахнулся в Спартака Ивановича, пуля
попала бы в окно, за которым стояли все это время его жена и дети,
хотя Спартак Иванович вряд ли об этом знал... Он просто любил
– жизнь, семью, людей. И защищал все это так же, как и любил.
До конца.

100