Page 104 - Именем Революции или Бредущим в назидание

Именем Революции или Бредущим в назидание Именем Революции или Бредущим в назидание

– Где Петька? – пойманная в объятье Василием Ивановичем,
Анка спросила Оглоблина.
– Откуда мне знать? Я весь день был с тобой, – ответил Оглоб-
лин и добавил оправдываясь, – ты не видишь, что он заговарива-
ется.

Василий Иванович же в этот момент так расчувствовался, что
даже ненароком всплакнул. Пока Василий Иванович проявлял по
отношению к Анке свойственное человеческой натуре чувство
привязанности, Борька Оглоблин воспользовался ситуацией и сбе-
жал: он прошмыгнул по стене к невидимому лазу и нырнул в него
– лишь послышался металлический лязг закрывающейся дверцы.

– Вот сука! – всплеснула руками Анка и стала шарить в тем-
ноте руками по стене, в надежде найти выход. Однако, тайный ход
находиться никак не желал.

Внезапно в коридоре послышались шаги, и вскоре в замочной
скважине загрохотал вставленный кем-то ключ. Анка поспешила
спрятаться за широкой спиной Василия Ивановича. Дверь в ка-
меру слегка распахнулась, и по полу, по направлению к Василию
Ивановичу, проскользнула пнутая кирзовым сапогом миска с дур-
нопахнущей баландой.

– Жри! – раздался голос старшего ефрейтора Клизмука. – Се-
годня в полночь мы тебя того!.. И дружков твоих тоже!.. – гоготнул
Петрило, после чего захлопнул дверь, не забыв закрыть ее на за-
мок, и удалился, гулко шаркая, по длинному коридору подземелья.
– Блин! – тихо воскликнул Василий Иванович, обращаясь к
Анке. – Они же тогда и тебя убьют! Блин!.. Слушай, а может, перед
смертью мы с тобой того?.. – и Василий Иванович сделал весьма
характерное движение обеими руками.
– Чего того? – не поняла Анка. – На лыжах что ли покатаемся?
Ты уже точно рехнулся здесь!
– Да какие к черту лыжи!.. Я про… про… Я про коитус имею

102