Page 54 - На колени не встану

ходилось по 18-ти час, в сутки, работу кончали в ц,
час. вечера и даже в 11 и начинали в 4 час, утра
с перерывом днем (час на обед). Так я проработав
несколько месяцев и сбежал обратно в деревню. д0
которой от города 300 верст.
В деревне я услышал насмешки, увидел старую нужду
в нашем семействе, и меня снова потянуло из деревни.
В начале 14-го года своей жизни я опятъ попал в город
и поступил в городе в мелочную лавку мальчиком, за
6 руб. в м-ц; там я встретил не лучшие, а еще худшие
условия, чем в кондитерской Караматских. Меня, 13.
летнего мальчугана, старались использовать как взрос¬
лого рабочего: я должен был таскать и кули с овсом,
иногда с мукой в лавку, стоять за прилавком, ухаживать
за лошадью, чистить ее, вывозить из двора мусор и проч.
Через несколько месяцев я из этой лавочки тоже сбежал
в свою родную деревню. Там опять пришлось впрячься
в мужицкую лямку.
Не помню, сколько времени прошло со дня моего
прибытия в деревню, но помню, это было весной, в мар¬
те — апреле м-це, я явился за чем-то в сельское управле¬
ние. Сельским писарем в нем был некто Пашии. Войдя
в управу, я увидел, что с Пашиным сидит какой-то незна¬
комый человек, плотно сложенный, молодых еще лет
с рыжей бородой.
Увидев меня, Пашин (нужно заметить, он меня знал,
так как часто бывал у отца и вместе с ним пил горькую)
громко сказал: «Ах, Мартемьян, как дела?», а затем,
обращаясь к рыжему человеку, он добавил; «Вот очень
способный парень, а зря здесь в деревне пропадает».
Тогда рыжий человек подробней осведомился о том,
кто я и что из себя представляю. После этого он, обраща¬
ясь ко мне, сказал: «Л вот что вам посоветую, попытай¬
тесь поступить в Иркутскую учительскую семинарию,
туда принимают на казенный счет; подайте сейчас проше¬
ние о вашем желании поступитъ туда и ждите ответа.
Приходите ко мне в Усть-Уду (волостное село), я вам там
напишу прошение, вы его перепишете, пошлете и будете
ждать ответа». Я выразил согласие. Отправившись до¬
мой, я там тотчас же получил на это согласие отца
и в первое же воскресенье, кажется, чуть ли не вместе
с отцом, был у этого нового для меня человека. Этот
человек был Борис Владимирович Марковин — админи¬
стративно-политический ссыльный. Я теперь хорошо
знаю, что он социал-демократ, но не могу сказать, был

52