Page 6 - Романенко 2019

И вспомнил Семён отца, как он ему говорил:

- Учись, сынок, может так случиться, что этим ремеслом кусок
хлеба придётся зарабатывать.
И после этих чувяк всё и пошло, а платили чем: кто чашку муки,
кто картошки, макухи, и голод отступил. Однажды пришла Евдокия

зашить сапоги и говорит Семёну:
- Когда-то ты меня любил, если бы сейчас позвала – пошёл бы?

На что он засмеялся:
- Н-е-е-т, гуляй, у меня любимая жена, сыны-орлы, а ты пустая и
телом, и душой. Красота твоя как маков цвет облетела, сердца не
было, и нету.

Зашла Варвара:
- Ну, что, погуторили? Ты, Евдокия, забудь, что он был когда-то
твой муж, не лезь, мой он, у нас дети, мы семья, а то я за себя не

ручаюсь!
Семён улыбнулся:
- Ты, Варварушка, не беспокойся, мне окромя тебя никто не
нужен, ты у меня самая лучшая, а эта,-

он махнул рукой в сторону Евдокии, - пустоцвет.
И принялся за свою работу.

Степан и Степанида

Раннее утро. Степан и Степанида шли по полю, по дорожке
между хлебов. Колосья налились, пожелтели, скоро уборка урожая.
Степан сорвал колосок, помял в руке:
- Урожай должен быть неплохой.

Степанида шла следом, немного отстав, уже тяжеловато идти, кто
там у них родится, неизвестно, но они ждали сына.
- Пусть будет трактористом, как отец, - говорил дед Ефим, на что

Степанида возражала:
- Нет, будить агроном.
А бабушка говорила:
- Лишь бы господь дал, всё благополучно обошлось, а кто будить

– ни важно, наша дитя.
Пришли на стан, смотрят, все какие-то перепуганные, плачут.

Клавдия повернулась к Степаниде:
- Вы что, ничего не знаете, дак война-жа началась, - и в крик, -
мужей забирають, сказали, всем к военкомату с вещами.

6