Page 44 - Na_voi_774_ne_kak_na_voi_774_ne_Kurochkin_Neat

III. Ночной эпизод

Пока устанавливали тягу, пока обедали, прошел еще час. Снег перестал
сыпать. Ветер сматывал с неба за горизонт грязно-серую хмарь, обнажая

трехслойные горы облаков. Между ними, как среди льдин в половодье,
проглядывали зеленоватые щели с раскаленными алыми краями. В одну из них

выглянуло солнце. Искалеченный лес прижался к земле, словно ему очень

было стыдно за свою срамоту. Под солнцем лес выглядел до невероятности

убогим и загаженным.

Домешек, глядя на него, грустно покачал головой.

– Сколько за эту войну леса погубили!

– И людей! – в тон ему добавил ефрейтор.

Щербак посмотрел на солнце, понюхал воздух и авторитетно заявил, что

будет мороз. Никто ему не возражал. И так уже заметно подмораживало. Зябли

ноги, зябли руки – все зябло. Домешек галопом обежал три раза самоходку,

потом долго размахивал руками и наконец, вскочив на машину, забрался под

брезент. Туда же нырнули и Щербак с Бянкиным.

Малешкин влез в шубу, чуть не два раза обернул себя полами, поднял

воротник и уселся на башню. В первый раз за три месяца у Сани на душе было

так спокойно, как еще никогда не было. У него есть свой дом-самоходка,

замечательный экипаж. И полк, в который он попал, великолепный полк. И

товарищи хорошие; правда, посмеиваются над ним, но в этом он сам виноват:

как поставил себя, так и пошло. И ребята что надо! Один Пашка Теленков

какой!

Потом Саня стал по очереди перебирать начальство. Начал с командира

полка, которого так уважал и боялся, что не мог смотреть ему в глаза. Басов

когда-то давно сам был простым танкистом, механиком-водителем. Поэтому

он и строгий и справедливый. Когда помпохоз Андрющенко жалуется ему, что

самоходчики опять слопали неприкосновенный запас, то Басов не обращает на