Page 68 - Na_voi_774_ne_kak_na_voi_774_ne_Kurochkin_Neat

В. А. Курочкин На войне как на войне

Саня чувствовал, что экипаж ждет, когда командир начнет каяться. Он

мучительно раздумывал, как бы это дело повернуть так, чтобы не очень-то

было унизительно и чтоб экипаж остался доволен.

Он решил начать издалека.

– А ты, Домешек, неплохо немецкий язык знаешь.

Наводчик самодовольно ухмыльнулся:

– С филфака Одесского университета на фронт ушел.

– С чего? С фигфака? – серьезно переспросил Бянкин.

– С филологического факультета, бревно нетесаное.

Бянкин, видимо, хотел ответить, но, не найдя веских слов, сплюнул

окурок и уставился на Саню, как бы давая ему понять: все, что говорилось,

ерунда, я жду, голубчик, какой ты поведешь разговор.

– А я с самого начала невзлюбил немецкий язык, – заявил Малешкин. – В

школе совсем не учился, только немку изводил. Эх, и поплакала же она от

меня! – Саня стал подробно рассказывать, как он безобразничал на уроках

немецкого языка, как его за это исключили на месяц из школы и как потом

отец его порол. – С тех пор я так возненавидел фрицев, что готов их, гадов,
душить вот этими собственными руками. – Малешкин показал руки и сжал

кулаки.
Однако ни самобичующий рассказ, ни патриотический порыв не

тронули экипаж. Щербак смотрел в одну точку, Домешек насвистывал
"Темную ночь".

– Все? – спросил ефрейтор Бянкин.

От этого вопроса Саня сморщился, словно проглотил горсть недозрелой

клюквы, и стал горячо доказывать, что сердиться совершенно не на что, да и

глупо, так как экипаж – одна семья и делить им нечего, и что скоро вместе в

бой пойдут, и что он как командир ничего для них не жалел и не пожалеет. В

доказательство своих слов Саня разделил табак на четыре части. Экипаж

молча забрал табак и рассовал его по карманам.

60 ⵈ━══════╗◊╔══════━ⵈ