Page 69 - Ветераны ВОВ (список3)

Сорокин Григорий Петрович

Григория Петровича Сорокина в ряды Красной Армии призвали в
1939 году из Барабинска, где он работал по направлению. Его
срочная служба проходила в штабе полка, базирующегося в
белорусском городе Витебске. Буквально за два дня до начала
Великой Отечественной войны его мама Ксения Марковна
получила от сына письмо, в котором сообщалось: «Дорогие родные!
Нас отправляют на границу, но пока неизвестно в какое место...»
Это было его последнее послание на родину. О дальнейшей судьбе
нашего земляка семья Григория узнала только спустя многие годы
поисков.
Ситуацию прояснил бывший партизан отряда им. Чкалова - В. А.
Зеневич, как оказалось, друживший в то жестокое время с
Григорием. Вот что он поведал:
- Когда фашистская Германия напала на Советский Союз, его часть
была разбита в первые же дни войны. Оставшиеся в живых бойцы, группами и в одиночку
пробивались к своим из окружения. Григорий несколько раз пытался уйти, но тщетно - его
схватили и стали использовать как военнопленного на разных тяжелых работах. Вячеслав
Александрович вспомнил, как впервые познакомился с отважным сибиряком.
- Немцы очень часто нас, парней, - рассказывал он, - заставляли ездить за мукой на
мельницу. Мы, конечно, не хотели работать на фрицев, стараясь всячески увильнуть от
повинности. Но однажды приехали и увидели пленных красноармейцев. Они были все
изможденные, худые, оборванные, еле держались на ногах. Как-то один из них подошел (это
был Гриша Сорокин) и предложил помочь в побеге. План, надо признаться, был довольно
рискованным - при неудачном осуществлении всем грозила немедленная смерть. Однако
очень хотелось помочь солдатам. Сделали как он и говорил - лошадей с телегами и фуфайками
передали пленным, а сами прошли по пропуску через охрану в воротах. Немцы ничего - не
заметили.
Оказавшись на свободе, бойцы сначала прятались у местных жителей, затем создали
диверсионную группу. Вскоре о ней заговорили. Немцы были в панике. На стенах
развешивали объявления, призывая за вознаграждение указать место, где скрываются
партизаны. А в отряде в это время, надо заметить, насчитывалось всего-то 11 человек, причем
почти без оружия, питания и прочего, необходимого для ведения боевых действий. Грела
только вера в неминуемую победу, любовь к родной земле. Как-то Григорий Петрович узнал,
что в Молодечненском районе Минской области действует крупное партизанское
формирование имени Кузнецова, с ним и решили объединиться. После вхождения в отряд,
«Сибиряка» назначили связистом по изысканию оружия Явки были организованы в деревне
Прончейково.
Однажды, в конце апреля 1942 года, Гриша пошел на очередное задание. Когда он
находился на явочной квартире, фашисты начали облаву. Пока они стучали и выламывали
двери, он успел спрятать свой пистолет, но при тщательном обыске его все равно обнаружили.
Семье грозил расстрел, поэтому чтобы ее спасти, партизан всю вину взял на себя, убедив
гестаповцев, что они ни при чем. Хозяйка дома Анна Антоновна стала свидетельницей, как
гостя ударили прикладом по голове, потащили в машину, а заодно и ее мужа Куприяна. На
явочных квартирах немцы схватили еще троих партизан. Со слов мужа, чудом выжившего в
застенках, но вскоре умершего у нее на руках после освобождения, она восстановила по
памяти последние дни жизни смельчака.
- «Сибиряка» мучили почти месяц, - говорила она сквозь слезы, - избивали так, что все
его лицо и тепе стали синими. Описать это невозможно. Такие нечеловеческие пытки не
каждый в силах перенести.. Фашисты спрашивали у Григория как его фамилия, откуда он
родом, где находится партизанский отряд, кто командир, где действуют еще явки, но ничего

69