Page 58 - Лабиринт Ананаер

– Это как?

– Ну мы же тут лаванду зарабатываем. Вот и получаем.

Лаванда – это энергия, – потёр он с видом торгаша пальцами,
продолжая по мере необходимости раздавать диски и прибегать ко
всем своим promotion-уловкам.

– И что, ему сдаёте?

– Бабосы-то? – недовольно переспросил он. – Ну делимся,
– и из того, как важно и снисходительно он это произнёс, я поняла,

что большая часть их заработка отдаётся Ручью.

– Реальная секта, – сказала я, что подумала. – А как вы ещё
энергию добываете?

– О много как! Это ты Ручья спроси! Он тебе про
воздержание расскажет! – подмигнул он мне, как будто
обрадовавшись возможности пропустить про это.

Однако я не поняла точный смысл намёка – так
действительное воздержание или это сарказм? и как это согласуется
с тем, что было между нами с Ручьём? Так было или не было? Сон

или явь?

Я решила отстать от Эзопа и устроиться с вейпом на
диванчике. За витражными стеклами, которые являлись ключевым

политико-декоративным элементом лабиринта (в виду
провозглашаемой всюду «прозрачности») и тоскливо
ассоциировались у меня с квартирой Андрея, неспешно шла белая

ночь. А в клубной колбе ночь неслась и гремела. Мгновения
препарировались, вылетали через стекло, просветлялись в его
прозрачности, превращаясь снаружи в большое и сановитое
понятие «время», которое влачилось бесстрастно… Которое
влачилось, как королевская похоронная процессия, – пышно и

холодно.

Витражи уносили меня в квартирку Андрея, где, помнится,
мы были так глупо счастливы. И знали бы вы, как странна,