Page 756 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

крайне отрицательное отношение к маздакизму и иудаизму. Но
теологические тонкости, которые волновали умы богословов, были
чужды и непонятны массам, задачей которых была война против
Византии. Для противопоставления себя православию было

достаточно общепонятного признания материи не творением божьим,
а извечным злым началом. Этот тезис роднит павликиан с манихеями
и катарами, однако происхождение доктрины от утраченного трактата
Маркиона наложило на их идеологию неизгладимый отпечаток.
Павликиан, как и манихеев, нельзя считать христианами, несмотря на
то, что они не отвергали Евангелия. Павликиане называли крест
символом проклятия, ибо на нем распят Христос, не принимали икон

и обрядов, не признавали таинства крещения и причащения и все
материальное почитали злом. Будучи последовательными, павликиане
активно боролись против церкви и власти, прихожан и подданных,
сделав промыслом продажу пленных юношей и девушек арабам.
Вместе с тем в числе павликиан встречалось множество попов и
монахов-расстриг, а также профессиональных военных, руководивших

их сплоченными дисциплинированными отрядами. Удержать этих
сектантов от зверств не могли даже духовные руководители. Жизнь
брала свое и в том случае, если лозунгом борьбы было отрицание
жизни. И не стоит в этих убийствах винить Маркиона, который в
богословии был филологом, показавшим принципиальное различие
между Ветхим и Новым Заветом. В идеологическую основу
антисистемы могла быть положена и другая концепция.

306

Тьерри О. Избранные сочинения. М., 1937. С. 247.

307

См.: Вебер Г. Указ. соч. Т. V. С. 487—488.

308

См.: История Норвегии. М., 1980. С. 101.

309

756