Page 390 - Полководцы Древней Руси

правляется с ними и своей черниговской дружиной зна­
комой дорогой в Полоцкое княжество.
На этот раз Мономах не оборонялся, как прежде, не
мстил врагу за разорение своих земель, а наносил 'удар
первым. И сразу он понял выгоду этого первого удара.
Позднее он напишет в «Поучению) об этом походе:
«На ту осень ходили с черниговцами и с половцами
читеевичами к Минску, захватили город, не оставили в
нем ни челядина, ни скотины».
Минск бьш снова разграблен и сожЖен дотла. Всеслав
в те дни СИ;J,ел недвижно за стеНIO.IИ Полоцкой крепости,
ожидал выхода Моно~шха к своему стольному городу,
но Мономах не пошел на Полоцк: враг был предупрежден
и наказан, теперь полоцкий IШЯЗЬ не посмеет двинуться
на Всеволодовы 1I Моно~шховы города.
На развалинах Минска Владимир вспомнил свой пер­
вый поход на этот город. Теперь все было иное. Если
раньше он много думал о смысле войны, о гибели людей,
о тщете жестокости и насилия, то теперь сердце его би­
лось спокойно при виде горящего города, ничто не ше­
вельнулось в его душе: он уже стал привыкать к тому,
что соперник должен быть наказан, может быть, даже
уничтожен, иначе теряется смысл войны, смысл потерь,
лишений, гибели своих, близких ему людей. Что такое
был для него сегодня Минск? Один И3 многих взятых на
щит городов.
А на юге продолжали бушевать князья-изгои. Едва
Владимир ушел с Волыни, как вновь забегал Давьщ Иго­
ревич. С небольшой дружиной он появился в днепровском
устье, у городка Олешье, где отдыхали перед дальвей до­
рогой, чинились ИН(НJемные и русские купеческие карава­
ны, и ограбил греческих торговых людей.
Получив об этом известие, Всеволод послал гонцов к
Давыду и приказал им догнать его, где бы он ни был, и
сказать, чтобы прекратил разбой на торговых путях, а
шел бы в Киев с повинной к великому князю, который
обещает ему стол.
И вот через несколько недель Давыд Игоревич сидит
перед Всеволодом и Мономахом - короткошеий, с боль­
шой тяжелой головой, быстрым взглядом небольших
темнЫХ глаз - слушает, как князья выговаривают ему
за ссоры и неспокойное бытье.
Потом Всеволод отдал Давыду там же, на Волыни,
Дорогобуж и велел сидеть тихо. В тот же день Давыд
Игоревич отбыл на юг, а вскоре оттуда в Киев и Черни-
372