Page 526 - Полководцы Древней Руси

ство. На этот раз с ним вновь, как и прежде, ехала Гита.
Она давно не была в северных городах, не видала стар­
ших сыновей, в последнее время сильно болела и теперь,
превозмогая себя, решила двинуться с Мономахом в Смо­
ленск.
Владимир отговаривал жену, просил, но она молча­
ливо и покорно, как в молодости; смотрела на него, и он
понимал, что у него и на тридцать третьем году их сов­
местной жизни не было сил противиться этому взгляду.
И еще он понимал, что на исходе своей жизни она хочет
быть рядом с ним, как в молодые годы.
В Смоленске с приходом зимы Гита стала бледнеть,
худеть и таять, и к весне она уже была почти такой же
тоненькой и легкой, как и тридца'l'Ь лет назад, только
взгляд ее темных глаз стал тяжелым и исполненным:
муки. Она не жаловал ась и терпеливо переносила боль й
по-прежнему внимательно слушала, что ей рассказывал
l\IoHoMax о мирских делах, держа ее тоненькую в кисти
желтую руку, подбадривала и наставляла его. А он смот­
рел на нее и думал о том, что многое в его жизни при­
надлежало толыю ей и детям. Правда, что в жизни его
вела нняжесная гордость и честь, желание приумножиrь
деяния деда п отца, всепоглощающая жажда власти, ко­
торая медленно, но верно с годами пробивала дорогу в
его сердце, вытесняя оттуда не без труда все иные по­
мыслы и чувства и холодя ум; правда, что в борьбе с по­
ловцами князь стал выразителем надежд не только кня.­
зей Ярославова корня, но и простых людей Русской
земли, которых жгли, грабили, гнали в полон степняки.
Но где-то незримо, постоянно он чувствовал, знал, видел,
что рядом стояла Гита, стояли сыновья, стояли дочери,
для которых он был лучшим на земле князем, лучшим
мужем, лучшим отцом, и каждый его успех был и их
успехом и, радостью для них. Теперь он смотрел в ее за­
мерзающее лицо, на нотором жили лишь одни глаза, и
понимал, что вместе с Гитой многое дорогое, горячее,
близкое уйдет из его жизни. Но так уж устроен мир:
надо жить дальше и нести свою ношу, которую ему уго­
товила судьба.
Гита умерла за несколько дней перед пасхой, 7 мая
1107 года. Она лежала перед ним успокоенная, и ТОНRИе
брови ее немного удивленно, юiк в молодости, были при­
подняты вверх.
Здесь же он получил грустную весть о том, что cec'l'pa
Евпрансия постриглась в монахини. В августе умер ее

492