Page 178 - А И Б СИДЕЛИ НА ТРУБЕ (Автосохраненный)
P. 178
в цехе шла в лес, собрать ягод, чтобы обменять их потом на продукты.
Однажды ее встретил лесник. И отобрал ягоды – не положено! Детям
катастрофически не хватало еды. Однажды Фая пришла из детского сада и
говорит: «Кушать хочу». Мама посмотрела на голодного ребенка, вздохнула:
«Только если от себя отрезать!». Отрезать от себя – в буквальном смысле
слова, дома в тот момент ни крошки не было. Закончилась война, и в деревне
к тому времени подросли сестры. Приехала Вера – учиться и работать на
заводе. Ее Степанида взяла к себе. Потом собралась учиться на учителя
младшая, Таисия. Отец сказал: «Поедешь, если Степа возьмет к себе». Степа
взяла. В малюсенькой комнатке их было 5 человек. Стояли кровать, стол и
скамейка. Нина, Вера и Тая спали на полу, тесно прижавшись друг к другу.
Пол был тоже тесным. Поэтому поворачивались с боку на бок дружно и по
команде, иначе никак не получалось. Время, вспоминали они, было веселое и
доброе. Пели песни, дотемна играли во дворе в волейбол, умели радоваться,
делили всё на всех.
ВЕРА
Никогда никому не отказывать в помощи, даже если тебе самой не хватает
хлеба. Никогда не говорить ни о ком плохих слов, никого не осуждать. Всех
любить. Найти, чем помочь и как поддержать. Полагаться во всем на волю
Божию и молиться Ему. Так и жила Степанида Даниловна всю жизнь, до
самого последнего своего часа. Опорой ее была вера. В комнатке ее всегда
горела лампада, у икон лежали просфоры, а библиотечкой были старенькие,
затертые Евангелие, Жития святых, Закон Божий и церковные календари.
Главным путешествием ее жизни было паломничество – в Киево-Печерскую
Лавру. В храм она ходила всегда. И в войну, и в хрущевские гонения, и в 70-е
… Старец отец Илия Карлинов, ныне покойный настоятель Владимирского
собора в Новочебоксарске, служивший в 60-70-е годы в Канаше, спустя почти
40 лет вспомнил ее в разговоре со мной: «Глаза – синие! Помню я ее!». Веру
она никому не навязывала, тихо молилась в своей комнатке-келье за всех, и
верующих, и неверующих своих родственников, соседей, знакомых. Только
изредка подкладывала мне, совсем еще девчонке, книжки с пожелтевшими
страницами и «ятями»: «Почитай вот пока… сказки». Сказки были страшные
– там людей четвертовали и травили львами. Сейчас я понимаю – то были
жития святых, и в них описывались их мучения за Христа. По воскресеньям
мы, внуки, просыпались, а бабы нет! В панике бежали к маме. Потом баба
приходила. Резала на кусочки просфору и давала съесть, одну на всех – чтобы
жили мирно и не ссорились. Зернышки, которые она сеяла в наших душах,
проросли. И теперь вера Православная – и моя главная опора в жизни. В
последний раз она причастилась перед кончиной. Был 1983 год. Умирая,
завещала: «По мне не плачьте, я пожила, хватит. Живите дружно, не обижайте
178