Page 174 - Дичаров Захар (ред.). Распятые. Писатели - жертвы политических репрессий. Вып. 5. Мученики террора

И.И.Болотникова. Платонов искал корни смуты внутри московс­
кой жизни предшествующего времени. В связи с этим он дал свое
понимание опричнины как государственной реформы, направлен­
ной на разгром экономической и политической мощи «княжат» и
боярства в интересах дворянства и посада. Платонов исходил из
существования в Московском государстве двух основных противо­
речий, из которых одно было политического порядка и выража­
лось в столкновении «московской власти с родовитым боярством»,
а другое — социального, заключающегося в том, что правитель­
ство вынуждено было в интересах обороны закрепощать крестьян
в пользу дворянства. Платонов отметил ухудшение положения кре­
стьян во 2-й половине XVI века. Специально к вопросу о крестьян­
ском закрепощении в конце XVI века Платонов обратился в ста­
тье «О времени и мерах прикрепления крестьян к земле в
Московской Руси» («Архив истории труда в России», 1922, кн. 3).
Научная концепция Платонова оказала значительное влияние на
развитие русской и современной историографии. Труды Платоно­
ва написаны чистым, лаконичным языком, в них видно стремление
к точности и образности исторических характеристик.
Сочинения: Статьи по русской истории (1883—1912), 2 изд.,
СПБ, 1912; Иван Грозный, П., 1923.
Литература'. Успенский Ф. [и др.], Записка об ученых
трудах профессора С.Ф.Платонова, «ИАН», 1920, 6 сер., т. 14;
Р о м а н о в Б., Список трудов С.Ф.Платонова, в кн.: Сборник
статей по русской истории, посвященных С.Ф.Платонову, П., 1922;
Очерки истории ист. науки в СССР, т. 3, М., 1963.
...1953-й. Вместе с приехавшей ко мне в ссылку женой и доче­
рью обитаю в кособоком домишке на берегах Енисея, в самом се­
верном порту России — Игарке. Холмистые улицы, покрытые сне­
гом. Диковинные автолесовозы, везущие под своим брюхом пиленую
соснуч Заледеневшая река... Через два дома от меня живет мой
частый собеседник — профессор-историк Николай Александрович
Ростовцев. Захожу к нему с особым чувством: мы с ним из одной
«альма-матер»: он — бывший профессор истории Ленинградского
университета, я — бывший студент исторического факультета; мы
можем без конца вспоминать о том, что нам навсегда дорого. Но
есть и некоторая разница в том — кто он сейчас, и кто я.
— Меня, голубчик, арестовали вместе с Сергеем Федоровичем
Платоновым в тысяча девятьсот тридцатом. И вместе с ним про­
фессоров Бориса Александровича Романова, Приселкова, и еще

173