Page 6 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

Она рассмеялась, мило скривив хорошенький носик, как
делают дети.

— Не то, что вы думаете, не так. Но я кругом в долгах. Мне
очень плохо, и я не знаю, как выберусь из долгов. Брошусь в

воду, — докончила она равнодушно.
— В воду? Вам рано бросаться в воду, милая барышня, сказал

офицер и совсем, осторожно, почти нечаянно, почти
незаметно, почти против воли взял её за руку и очень тихо,
очень нежно, очень невинно погладил.

И действительно, блондинка ничего не заметила.

— Сколько вам лет, барышня? Ведь вы барышня? — в тон
пожатию осведомился хозяин.
— Мне девятнадцать лет, двадцатый—ответила она: — правда,

я кажусь старше?
— Эк её вынесло! — подумал офицер и с улыбкой, как старый

добрый товарищ, которому уже кое что разрешается, заметил:
— Какие прекрасные зубы.

Барышня ничуть не смутилась, она тоже улыбнулась и
показала из-за свежих ярких, вероятно, упругих губ ровные,

белые, здоровые, действительно, очень красивые зубы.
— У меня тридцать восемь зубов, двух недостает — сказала
она: — вот здесь один и...

— И здесь наверху—докончил Семен Викторович,
дотрагиваясь до её румяной теплой щеки приблизительно над

тем местом, где не хватало тридцать девятого зуба.
— Да здесь, — согласилась она и опять вложила свою руку в

его, совершенно не отдавал себе отчета в этом движении, как
будто, так и следовало.

Непонятно в какой связи, но именно от того, что барышня
ошиблась, на восемь зубов, офицер неожиданно почувствовал
себя очень непринужденно и свободно. Он заложил, ногу на

ногу, определенно жал и мял руку и, вслушиваясь в свои
мысли, а не в то что она отвечала, спрашивал:

— Какие же у вас долги? В вашем возрасте? Любопытно
проникнуть в вашу тайну...

— Во-первых, я должна моей подруге, но это ерунда. Эта

3