Page 10 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

звали Фитой. Оба были здоровенные великовозрастные
бурсаки, обладали страшенными басами, пили водку, любили

кулачные бои, а особенное имели пристрастие к игре в карты,
потому что за нее всего строже наказывало начальство. У них,

как и у вас, было большое стремление испытывать разные
страхи и всякие сильные ощущения: один любил переходить

Волгу во время ледохода (дело-то было в приволжском
городе) и, конечно, без всякой в этом надобности, а другой до
смерти любил пожары: в какой-бы поздний час ночи не

случился пожар— он чуть-ли не в одной рубашке выскакивал

в окно из буреацкого общежития и бежал на пожар чуть не
через весь, город. На пожаре он орудовал, командовал, лез в
самый огонь, залезал туда, куда лезть никто не решался,

иногда спасал погибающих, но чаще падал с горищей крыши,
вывихивая себе руку или ногу, и был очень счастлив от этого.

Всё это он делал не из сострадания к людям, а из любви к
пожарам. Эти флегматики с деревянными нервами любили

доставлять себе некоторое волнение, но впечатления так туго
проникали в их мозг, что только поступки дикие и ни с чем

несообразные доставляли им желаемое ощущение.
Таким образом, карточная игра, как самая опасная, запретная,
строго-наказуемая и, сама по себе, волнующая вещь, была у

нас обычным и любимым занятием.
Но, чтобы надзиратель, прозванный за ехидство Иудой, не мог

мешать нам, мы нашли для игры такое место, куда никто
никогда не ходил и где уж никто не мог предположить

присутствие картежников. Это был— склеп при монастыре, где
стояли гробы нескольких богатых покойников. Там были

низкие своды, вроде катакомб, сделанные из диких
неотесанных камней и представлявшие из себя как-бы
несколько соединенных между собою комнат, в каждой из

которых стоял гроб.

7