Page 13 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

покойника, на гробе которого происходила игра. Он говорил:
— И зачем мы сели за этот гроб? Мне всегда не везёт на нём!

Вон на том покойнике я постоянно выигрываю, а этот дурак
приносит мне несчастье! Ну, вот, опять у меня плохие карты!

Ах ты. дрянь эдакая, осел, падаль проклятая! Я тебя!..
Не бранись, Граф! - останавливали мы его. —Покойники

обидчивы: вот как он встанет, да схватит тебя, да как начнёт
тебя грызть!
В ответ Граф выпустил такую оригинальную, изысканную

тираду неприличной ругани, что мы дружно и громко

расхохотались. Между тем, он все проигрывал и ругался и уже
начал стучать кулаком по гробовой крышке:
— Это—всё ты виноват, такой-сякой, с... сын, из-за тебя я все

проигрываю! Ах, ты — едят тебя черви!...
Тут Граф, подвыпивший и раздраженный, стал изрыгать такие

кощунства, что даже нам стало нехорошо.
И вот, знаете-ли в эту самую минуту произошло что-то

странное: в склепе повеяло холодом, пламя свечи
заколебалось, и вдруг послышался глухой и страшный

человеческий стон...
Николай Иваныч остановился, отпил глоток чаю, обвёл
глазами слушательниц и, торопясь, продолжать:

-Свечка погасла, как будто кто-то дунул на нее, и мы
очутились в полнейшем мраке. Это обстоятельство повлияло

на нас всех ужасно: мы вдруг почувствовали всю гнусность
нашего поведения и словно онемели. Стоны продолжались...

Это были такие зловещие могильные звуки, что они долго
потом чудились мне... Вот тут-то я и ощутил ужас: мороз

пробежал по спине и остановился в затылке, члены словно
оледенели, кровь застыла в жилах, и я, как это бывает во сне,
желая бежать, не мог сдвинуться с места. Это, конечно, был

один момент, но он казался длинным, как вечность; наконец,
мы, молча, бросились бежать и вслед нам загремел дикий,

чужой, незнакомый, леденящий душу голос:
— Братцы, что-же вы, меня одного покидаете? подождите! Я с

вами! Я с вами! Я с вами!

10