Page 92 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

Мое искреннее желание—хоть немного осветить эти темные
уголки, эти гнойные язвы больших городов.

Еще раз повторяю в моих очерках нет вымысла. Все голые,
неприкрашенные факты.

В одной из петербургских газет, где „бульвар“ чередуется с
шантажём и веет тысячными взятками от сажённых статей, я

прочёл отдел объявлений:

— История розги! — воскликнул я, поражённый.—Кто эта

прелестная дама, которая интересуется такими нежными,
стройными, гибкими вещами.
И я поклялся увидеть эту даму и обменяться с нею мыслями

обо всем, что может интересовать эту культурную женщину, о

банных венниках, о сологубовски — сладких розовых прутьях
и т.д.
Не теряя золотого времени, я в тот же день написал „молодой

даме“ по указанному ею адресу горячее, вдохновенное
письмо.

“У нас,—писал я между прочим,—считаются великими
Шекспир, Толстой, Пушкин, Гёте, Вольтер. Что они в

сравнении с автором названной вами книги? Пигмеи!
Шекспиры и Толстые стучались в головы людей. Автор-же

названной вами книги наоборот...“
Письмо кончилось гимном князю Мещерскому и горячей
просьбой ответа.

Подписался я Лаун-Теннис и просил писать... почтовое

отделение до востребования.
Спустя три дня я получил следующий ответ:

89