Page 94 - Na_voi_774_ne_kak_na_voi_774_ne_Kurochkin_Neat

В. А. Курочкин На войне как на войне

Саня закрыл глаза и увидел, как старшина снимает с воротника вошь,

долго рассматривает ее, потом бросает на землю и говорит: "Иди пешком". "Не

смешно, – подумал Саня, – глупо и противно".

Печка остывала. Угли подернулись пушистым пеплом. Переносная

лампочка, свисая из нижнего люка, бросала на дно ямы холодный, мертвый

свет.

"Который уже час горит переноска? И ничего. А попробуй я включить

рацию, заорет, что опять аккумуляторы разряжаю". Саня хотел погасить

переноску, но рука невольно потянулась к куче дров. Он набил печку дровами,

завернулся в шубу и по привычке подвернул под мышку голову.

Осторожно, тщательно выговаривая слова, запел Щербак на мотив

шахтерской песни о молодом коногоне:

Моторы пламенем пылают,

А башню лижут языки.

Судьбы я вызов принимаю

С ее пожатием руки.

На повторе Щербака поддержали наводчик с заряжающим. Домешек –
резко и крикливо, Бянкин, наоборот, – очень мягко и очень грустно. Это была

любимая песня танкистов и самоходчиков. Ее пели и когда было весело, и так
просто, от нечего делать, но чаще, когда было невмоготу тоскливо.

Второй куплет:
Нас извлекут из-под обломков,

Поднимут на руки каркас,

И залпы башенных орудий

В последний путь проводят нас, –

начал Бянкин высоким тенорком и закончил звенящим фальцетом.

– Очень высоко, Осип. Нам не вытянуть; Пусть лучше Гришка запевает, –

сказал Домешек.

86 ⵈ━══════╗◊╔══════━ⵈ