Page 136 - Учение о цвете

делу: лишь в момент расставания я почувствовал, что хоть
сколько-нибудь достоин войти. Меня утешали разнообраз-
ные неразобранные сокровища, которые я собрал; я радо-
вался, видя, каким способом поэзия и пластическое искус-
ство могли бы обоюдно влиять друг на друга. Кое-что опре-
делилось для меня в частностях, кое-что выяснилось в об-
щей связи. Только относительно одного принципа я не мог
отдать себе ни малейшего отчета: это был колорит.
Не одна картина была в моем присутствии придумана,
скомпонована, тщательно проштудирована в том, что каса-
лось ее частей, их положения и формы; относительно всего
этого художники могли дать мне отчет, давал его и я самому
себе и даже иногда подавал им советы. Но как только дело
доходило до красок, так все, казалось, попадало во власть
случая, причем этот случай определялся известным вкусом,
вкус – привычкой, привычка – предрассудком, предрассудок
– особенностями художника, знатока, любителя. У живых не
было утешения, не лучше и у отошедших, ни в учебниках, ни
в произведениях искусства. Можно только удивляться тому,
как скромно выражается на этот счет хотя бы Лересс . А до
57
какой степени невозможно абстрагировать какую-либо мак-
симу от окраски, применяемой в картинах новых художни-
ков, показывает история колорита, написанная другом, ко-
торый уже тогда был склонен искать и исследовать вместе со

57
Герард де Лересс (1640–1711) – нидерландский художник, гравер, теоретик
искусства.