Page 66 - Лабиринт Ананаер

У меня не было сил отвечать. Слишком трудно давались
слова. Ум зациклился – «ци-ци», «люцифер и эксплицировать». И

какая-то мысль пронеслась, но тут же исчезла. И сразу забылась. И
забылась я.

На следующие сутки во время обеда, приготовленного

Ручьём и предложенного мне на подносе, присев на диване и
приготовившись к еде, я вспомнила эту мысль. «Я затеяла все это
из-за Андрея… Но неужели, виртуализировав до максимума свою
жизнь, я смогу почувствовать хоть что-то натуральное? А не
рехнусь ли я раньше, чем это произойдет? Может, все-таки нужен

иной метод?» – задумалась я, начиная отхлёбывать острый, как
кайенский перец, том-ям на кокосовом молоке. Попалась часть
креветочного панциря. Выплюнув её на обод тарелки, решила, что

разобраться с этими вопросами можно только на отдыхе, где можно
жевать вот таких гадов и пропускать сквозь пальцы песок. А если
честно, мне хотелось просто зарыться носом в песок и плакать.

«Вряд ли, – отозвался со знанием дела Ручей, когда я
поделилась с ним тем, что хочу сменить обстановку, отдохнуть. –
Экстренно тебе никто не подпишет. У тебя энергии нет. Таких
вообще не слышат». Вечером он решил оказать мне своеобразную
помощь в этом вопросе – стал учить меня трансляции намерения

или, проще говоря, управлению людьми: визуализировать цель,
насыщать её энергией и выпускать через аджна-чакру в межбровье
другого человека. «Цель – хрясь – из чакры стрелочка вперёд и

поехали бомбить», – говорил он, и, на удивление, я понимала.

Муштра эта с виду выглядела так: я с открытыми глазами
сижу на диване, он ходит рядом с военным лицом и повторяет:

«цель – нет цели», «стрелка вперёд, стрелка вверх», «цель – нет
цели», «сильнее бомби!», «цель – нет цели», «цель, я сказал, а это
кошачья струя».

В ушах ещё долго звучало «цель» и тумблер с щелчком, как
я вообразила, автоматически выбрасывался вперёд – из межбровья
действительно что-то излучалось (по крайней мере, это ощущалось