Page 98 - Лабиринт Ананаер

щекоча ухо дыханием, он ещё раз вздохнул, и с нотой какого-то
промелькнувшего извинения, произнёс:

– Сложно это! А ты всё-таки удивительный человек, Марго,
– поцеловал в макушку, как бы отвечая «потому», – мне, конечно,
всё равно на дневник. Но признаться, твоя вспыльчивость, ха-ха, я

так себя утешал, пришлись мне на руку, – и он снова меня обнял и
шутливо прорычал, завесив лицо моими волосами, – не мог же я
тебя бросить со словами «знаешь, я тебя не люблю»! Ты бы мне ни
за что не поверила! Это абсурд, правда? А? Ну я совершенно не
могу представить, совершенно, как после этой встречи ещё

расставаться… Меня здорово поддержало, что ты звонила. Тогда я
видел свою мечту, и мой мозг пахал. Эх, как же здорово здесь, как
здорово! – широко развёл он руки, потягиваясь и одновременно

намереваясь меня ещё обнять и расцеловать. – Почему ты прежде
не рассказывала об этом месте?

– Какая мечта? – спросила я, в ответ он топнул со смехом

ногой и ещё больше оживился: «Вот бы мне сил это не проболтать!
Ведь ты будешь меня отговаривать! Ха-ха! Честное слово, я и сам
себе говорю: «Эй, размечтался, брат!». И снова просиживаю на
сайтах рекрутинговых агентств, снова ищу дополнительные
заработки, но, – он щёлкнул языком, – ничего. Но я не собираюсь

тебе предлагать жить в той квартирёнке! думаешь, я не знаю, что
она тебе не нравится? Что ты её презираешь? Думаешь, я не
замечал?

На этих словах я зажмурилась от стыда. От доподлинного
стыда. И это было моим странным спасением.

– Нет, всё замечал, – продолжал он. – Поэтому мне так и пришлась

на руку наша ссора, я уже не мог выносить это положение вещей. Я
грыз себя. Ненавидел. Мне легче уже было жить одному…

А я опустилась на пол, придавленная собственной

низостью. Андрея оскорбляло моё отношение к его квартире!
Андрей считает нелепым даже сомнение в нашей любви! и он
пахал, чтоб обеспечить мне лучший уровень жизни!.. А я… Перед