Page 211 - Гутнов Д.А. Лекции по Русской истории. Часть 4. 1 половина XVIII в.

инскими утехами были связаны все его честолюбивые мечты.
Одновременно с этим герцог любил живопись, музыку и даже
брал уроки игры на скрипке.
Елизавета Петровна с первых же лет пребывания на троне
беспокоилась о наследнике. Поскольку брак императрицы с
Алексеем Разумовским, о чем мы говорили выше, был неофи-
циальным, то и дети, буде произведенные в нем, не имели бы
законных прав на престол. Об этих детях, точнее говоря, о са-
мозванцах, которые ими представлялись, мы еще поговорим
позже. Здесь же важно отметить, что Елизавета совершенно
не хотела уступать будущее российского трона кому-либо из
потомков брата и соправителя своего отца – Ивана V. Поэтому
она и обратила внимание на своего голштинского племянника.
В этой связи нужно упомянуть, что в свое время одним из
условий брака между родителями Карла-Петра-Ульриха был
отказ их и их потомков от русского престола. Поэтому в расче-
тах голштинского двора если и присутствовали надежды на за-
нятие какого-нибудь европейского трона, то предполагалось,
что трон этот будет шведским. На практике это выливалось в
то, что будущему русскому императору с детства вдалблива-
лось высокомерное и уничижительное отношение к России и
всему русскому. Как позже признавался сам Петр III, он бы с
большей охотой стал бы генералом Фридриха II, нежели рус-
ским императором. Но судьба распорядилась иначе. В возрас-
те 14 лет этот внук Петра Великого прибыл в Россию и 15 ноя-
бря 1742 г. был официально объявлен наследником престола.
Здесь он принял православную веру и наречен в православии
Великим Князем Петром Федоровичем.
При первой встрече Елизавета была поражена невеже-
ством своего племянника. Воспитателем Петра Федоровича
был назначен академик Якоб Штелин, который к тому времени
заведовал Художественным департаментом Академии наук и
числился профессором элоквенции и поэзии в академическом
университете. Однако все его усилия не принесли сколько-ни-
будь заметных результатов. По отзывам самого Штелина, «уроки
практической математики, фортификации и проч. инженерных
укреплений шли еще правильнее прочих, потому что отзыва-
лись военным делом. При этом его высочество незаметно озна-
комился с сухими и скучными началами геометрии. В прочие же

211