Page 668 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

женщины — как будто розы, набитые в русский холст» [1161] не могли
быть добычей тимуровских грабителей. Чем же оправдать

откровенную дезинформацию?
Предлагаю гипотезу: Шереф ад-Дин выдал желаемое за
действительное. По-видимому, Тимур планировал поход на Русскую
землю для вознаграждения своих воинов. Реклама добычи была уже
составлена, но поход не состоялся. Ограблены были только степные
племена, «смущенные и ошеломленные», после чего войска Тимура
отошли на юг. Что спасло Русь на этот раз?

Силы Золотой Орды были надломлены, но не сокрушены. В
низовьях Днепра, Дона и в Крыму было еще много храбрых воинов, а
степи между Доном и Кубанью контролировали черкесы. Двигаться на
север, оставив столько врагов в тылу, было бы безумием. Поэтому
Тимур повернул войска на юг.
Один из его отрядов вторгся в Крым, другой спустился по течению

Дона и взял Азов (Азак). Теперь война приняла характер джихада —
захваченных мусульман щадили, а иноверцев истребляли. В Золотой
Орде подобных религиозных гонений не было, но постоянные
упоминания о том, что инициаторами набегов являлись «неверные»,
видимо, побудили Тимура прибегнуть к геноциду, по сравнению с
которым практиковавшийся прежде террор казался детской забавой.
Приближалась осень, и трава высыхала. Черкесы спалили сухую

траву между Доном и Кубанью, из-за чего скот, служивший
провиантом тимуровской армии, погибал от бескормицы. Тем не
менее авангард Тимура достиг Кубани и ограбил черкесов, кроме тех,
которые убежали в горы.
Затем наступила очередь асов и горцев Дагестана. Гулямы брали
их крепости, а защитников, связав, сталкивали в пропасть. Шла уже

истребительная война.
Наступила зима, и очень суровая. О походе на Москву не могло
быть и речи, а расплачиваться с воинами было надо. Тимур отдал им
на разграбление Хаджи-Тархан (Астрахань) и Новый Сарай, после
чего отправился домой через Дербент, где весной 1396 г. его воины
занялись истреблением горцев Южного Дагестана, как «неверных»,
так и мусульман. Укрепив заново Дербент, Тимур сделал его границей

своей державы, [1162] а Великая степь, окровавленная и опустошенная,
получила нового хана из рук победителя.

668