Page 397 - Наше дело правое

остаются такими, каковы они есть, и ничто не в силах исправить их.

— А, ты здесь уже! — приветствовал его учитель, входя в келью. —
Погоды нынче какие стоят! Не лучше ль тебе подняться в гору, сыне?
Покачал Ратко головой. Не погоды ему надобны были, но истина. И
пришлось отцу Николаю скрепя сердце продолжить свой рассказ:
— Надо сказать тебе, сыне, что султан не просто так прислал в
Валахию воинство Махмуд-паши. Как вассал, платил Дракула дань султану.
Но долго мешкал в тот раз господарь, то на засуху жаловался, то на дожди,
покуда не прислал Мухаммед за данью посла своего Юнус-бея да Хамзу-
пашу, наместника захваченной турками Южной Валахии. Полагались
туркам на сей раз тысяча овец, тысяча золотых дукатов и тысяча мальчиков
для пополнения янычарского войска. Назначил Дракула туркам встречу в
чистом поле, неподалеку от крепости Джурджиу, захваченной турками еще
при отце его. Прибыл господарь в условленное место с положенными
овцами и мальчиками. Но не ведал никто, что скрытно по пятам за ним
следует войско его в три тысячи воинов.
Юнус-бей и Хамза-паша тоже не одни пожаловали, а с десятью

тысячами сабель. Прибыли они в условленное место — и как сквозь землю
провалились. Сам же Дракула объявился через день под стенами
Джурджиу. Подошло к крепости вроде бы посольство Юнус-бея со стадом
овец и толпой мальчиков, турки отворили ворота и тут же были заколоты
Дракулой и его воинами, переодетыми в турецкое платье. Так пали и другие
турецкие крепости. Легко было Цепешу выдавать себя за пашу турецкого,
ибо знал он все повадки османские и языком их поганым владел, как будто
сам турком родился. Нехристям, что сидели по крепостям, не были
подозрительны сигналы, что подавал господарь, отворяли они ворота,
после чего ждала их гибель — кого быстрая, в бою, а кого — долгая и
мучительная. Не зря прозвали турки Дракулу Казыклы.
Страшным ураганом пронесся Дракула по Южной Валахии, громя
крепость за крепостью, огнем и мечом неся справедливость в забытый

Богом край. Никто не успевал донести весть о его приближении, ибо шел
он быстрее, нежели слухи о нем. Да и некому было передавать страшные
вести, ибо убивал Цепеш всех до единого. Тридцать тысяч человек полегло
от руки его. Даже в самой малой деревушке на площади возвышалось по
три кола с насаженными на них предводителем воинства турецкого,
старостой албанским да муллой.
— Так то ж враги, отче! Разве не делали они то же самое в наших
деревнях? Разве с добром пришли они к нам?
— Так-то оно так, сыне. Да только когда смерть сеешь и пожинаешь,