Page 48 - Завтра была война_

— Значит, Вика? — Валентина Андроновна окончательно утеряла
наступательный пафос. — Да, да. Коваленко много болтала лишнего. Кто-то

ушел из дома, кто-то в кого-то влюбился, кто-то читал стихи. Она очень,
очень несобранная, эта Коваленко! Ну что же, тогда все понятно, и… и
ничего страшного. Отец Люберецкой — виднейший руководитель, гордость
нашего города. И Вика очень серьезная девушка.

— Я могу идти?

— Что? Да, конечно. Видишь, как все просто решается, когда говорят правду.
Твоя подруга Коваленко очень, очень несерьезный человек.

— Я подумаю об этом, -сказала Искра и вышла. Она торопилась к
несерьезному человеку, зная, что любопытная подружка непременно ждет ее
во дворе школы. Ей необходимо было объяснить кое-что про сплетни,
длинный язык и легкомысленную склонность к откровениям.

Зиночка весело щебетала в обществе двух десятиклассников Юрия и Сергея,

а вдали маячил Артем. Искра молча взяла подружку за руку и повлекла за
собой; Артем двинулся было за ними, но одумался и исчез.

— Куда ты меня тащишь?

Искра завела Зину за угол школы, втиснула в закуток у входа в котельную и
спросила без предисловия:

— Ты кто-идиотка, сплетница или предатель? Вместо ответа Зиночка тут же

вызвала на помощь слезы. Она всегда прибегала к ним в затруднительных
случаях, но на сей раз это было ошибкой.

— Значит, ты предатель.

— Я? — Зина враз перестала плакать.

— Ты что наговорила Валендре?

— А я наговорила? Она поймала меня в уборной перед зеркалом. Стала

ругать, что верчусь и… кокетничаю. Это она так говорит, а я вовсе не
кокетничаю и даже не знаю, как это делают. Ну, я стала оправдываться. Я
стала оправдываться, а она — расспрашивать, подлая. И я ничего не хотела
говорить, честное слово, но… все рассказала. Я не нарочно рассказала,
Искорка, я же совсем не нарочно.

Осторожно всхлипывая, Зиночка говорила что-то еще, но Искра уже не

слушала, а размышляла. Потом скомандовала:

— Утрись, и идем к Люберецким.

— Куда? — От удивления Зиночка мгновенно перестала всхлипывать.