Page 59 - Завтра была война_

— А что делать? — отчаянным шепотом спросила Зиночка. -Ну что делать,
ну что? Конечно, я не пойду за него замуж, ни за что не пойду, но пока —

пока, понимаешь? — мы с тобой будем кок будто мы просто товарищи.

— А мы и так просто товарищи.

— Да, к сожалению. — Она тряхнула головой. — Я поздно разобралась в
ситуации, если хочешь знать. Но теперь пока будет так, хорошо? Пока,
понимаешь?

— А ты маме очень понравилась, — сказал Артем, помолчав.

— Неужели? — Зиночка заулыбалась, забыв о своих несчастьях с женатым

человеком. — У тебя замечательная мама, и я в нее влюбилась. Я почему-то
быстро влюбляюсь. Привет!

И убежала, стараясь казаться трагической даже со спины, хотя ей очень
хотелось петь и скакать. Артем понимал, что она наврала ему с три короба,
но не сердился. Главное было не то, что она наврала, а то, что он ей был не

нужен. Артем впервые в жизни открыл, где находится сердце, и уныло —
скакать ему не хотелось — поплелся домой. И как раз в это время в
директорский кабинет вошла Валентина Андроновна.

— Полюбуйтесь, — сказала она и положила на стол два исписанных листка,
вырванных из тетради в линейку.

В тоне ее звучала печально-торжественная нота, но Николай Григорьевич

внимания на эту ноту не обратил, поскольку был заинтригован началом:
«Юра, друг мой! » и «Друг мой Сережа! » Далее шло нечто
маловразумительное, но директор дочитал и весело рассмеялся:

— Вот дуреха! Ну до чего же милая дурешка писала!

— А мне не до смеха. Извините, Николай Григорьевич, но это все ваши
зеркала.

— Да будет вам, -отмахнулся директор. -Девочки играют в любовь, ну и
пусть себе играют. Все естественное разумно. С вашего разрешения.

Он скомкал письмо и полез в карман. Валентина Андроновна рванулась к
столу:

— Что вы делаете?

— Возвращать неудобно, значит, надо прятать концы в воду, то бишь в
огонь.

— Я категорически протестую. Вы слышите, категорически! Это документ…

- 59 -