Page 78 - Завтра была война_

Зина знала где: перед домом Вики Люберецкой в кустах стояла скамейка.
Если б что-нибудь — ну, что-нибудь не так! —она могла бы заорать и вышла

бы либо Вика, либо ее папа. Зиночка была ужасно хитрым человеком.

Они нашли. эту скамейку, и Зина все ждала, когда же он начнет говорить то,
что ей так хотелось услышать, что он давно ею любуется и что она вообще
лучше всех на свете. А вместо этого он схватил ее руки и начал тискать.
Ладони у него были влажными, Зине было неприятно, но она терпела. Заодно
она терпела и жуткую боль от перетянутых резинками бедер; ей все время

хотелось сдвинуть врезавшиеся в тело резинки, но при мальчике это было
невозможно, и она терпела, потому что ждала. Ждала, что вот…

К подъезду бесшумно подкатила большая черная машина. Молодые люди
отпрянули друг от друга, но сообразили, что их не видно. Четверо мужчин
вышли из машины: трое сразу же направились в дом, а четвертый остался. И
Юра опять медленно придвинулся, опять стал осторожно тискать ее руки. Но

Зине почему-то сделалось беспокойно, и руки она вырвала.

— Ну, что ты? Что? — обиженно забубнил десятиклассник.

— Подожди, — сердито шепнула Зина.

Показалось или она действительно слышала крики Вики? Она старательно
прислушивалась, но резинки нестерпимо жгли бедра, а этот противный
балбес пыхтел в уши. Зиночка отъехала от него, но он тут же поехал за ней, а

дальше скамейка кончалась, и ехать Зине было некуда.

— Да отодвинься же! — зло зашипела она. — Пыхтишь, как бегемот, ничего
из-за тебя не слышно.

— Ну и черт с ними, — сказал Юра и опять взял ее за руку.

— Тихо сиди! — Зиночка вырвала руку.

И снова показалось, что крикнули за тяжелыми глухими шторами, не

пропускавшими ни звука, ни света. Зина вся напряглась, навострив уши и
сосредоточившись. Ах, если бы вместо Юрки сейчас была Искра! . .

— Господи, -вдруг прошептала она. -Ну почему же так долго?

Она и сама не знала, как сказала эти слова. Она ни о чем таком не думала
тогда (исключая, конечно, ограбление и возможное насилие над Викой), но

интуиция у нее работала с дьявольской безошибочностью, ибо она была
настоящей женщиной, эта маленькая Зиночка Коваленко.

Распахнулась дверь подъезда, и на пороге показался Люберецкий. Он был без
шляпы, в наброшенном на плечи пальто и шел не обычным быстрым и
упругим шагом, а ссутулившись, волоча ноги. За ним следовал мужчина, а