Page 3 - Лабиринт Ананаер

И если ему поддаться, будьте уверены, он будет водить по городу,
как по лабиринту. А наш город? А тот будет лежать исполинской

глыбой, будет ходить ходуном, как плиты здешних пьяных
набережных, будет куриться, как горы ясным утром, и вести туда,
где человек почувствует, обнаружит гул многомерного города,
который так же имеет тень. Нет, легионы теней. Ибо на этом
городском полотне только через тени можно узреть объекты. А те

без них – обман.

Именно потому, что мне посчастливилось родиться в
предместьях подобного города, я овладела дополнительной и очень

нужной в современном обществе компетенцией – я секла в
лабиринтах. А также в многомерности и гипертекстах. Случалось
так, я отлынивала от уроков в музыкальной школе, а затем от

университетских пар, коротая часы на улицах. Тогда ко мне
пришло понимание: это не город, а гипертекст. Ему – вопрос. А он
тебе (через время и при должном сумеречно-маревном освещении,
разумеется) ответ. И не о самом себе: всем этим архитекторским и
историческим добром испещрены таблицы на домах. Это и важно,

что обо всём. Он, как гугл, только каменный и безупречно
красивый.

Гуляя по набережным и холодным островам города, я многое

вычислила. Во-первых: все мы имеем тень. И тень эта постоянно
шуршит где-то рядом… Какая она? Лихая, да? Она ведь совсем не
тот святоша, каким прикидываешься ты. (В нашем городе подобное

открытие неизбежно, в то время как развенчание идеи о тени,
воистину, градоразрушительно).

Второе моё наблюдение носило сугубо практический

характер и отвечало на вопрос: «Как комфортно жить в лабиринте и
не тронуться рассудком?». Признаюсь, наш город, над которым
большую часть года плавает нечто среднее между туманом, смогом
от автомобилей и дождём, способствовал развитию не только
художественных школ и стилей, но маний и психозов, которые

перекидывались, подобно эпидемиям, лихорадкам, мигрировали,
словно тучи мух цеце, и в предместье, где я родилась.