Page 149 - Лабиринт Ананаер

дать мне три месяца, чтоб я не пускал слюни, а упорно работал, –
он хмыкнул и с нежностью добавил. – Ты была бы не ты… Так вот,

о чём я… В квартирёнке я жить с тобой не намерен. Хватит с меня
этого! Лучше я буду в твоих глазах подлецом. Ты приходишь и
рассказываешь мне так случайно, что знаешь, где Энзэ хранит
деньги, что какие-то твои дружки-полудурки собираются их
вытащить через сон, и вы там уже многое что умеете в этих осах. И

при этом ты не видишь ничего предосудительного, чтобы позволить
им это сделать…

– Но они меня иначе не отпустят!

– Они тебя не отпустят, – с ухмылкой повторил он. –
Допустим. Но в том, что ты их подтолкнёшь к этому действию
ничего страшного? А то, что я, как ты говоришь, решил наложить

лапу на миллионы, это подлость, противозаконность? Так же и я
кое-что знаю, милая моя, – сказал он как-то таинственно, со
странной полуулыбкой, показавшейся только в одной искорке

голубых глаз, на которых упал отсвет дешёвой трехрожковой
лампы, типичному образцу голой функциональности, лишённой
эстетики, поэзии и даже пыли.

Я обомлела и сглотнула. Неужели хакеры ему рассказали?

– Дело в том, – говорил он то ли, продолжая ту же мысль,
то ли переходя к следующей, к моему счастью, не разгадав

брошенный мною взгляд на лампу, – что это тебе только кажется,
что надо позволить хакерам разобраться с деньгами, а нам умыть
руки и жить в хижине. Нет, Марго, ты себя ещё очень плохо знаешь.
Ты принять то, что считаешь убогим, никогда не сможешь. И
счастья никакого не получится.

– Слушай, Андрей, не разочаровывай меня, – попросила я и
без сил опустилась на постель, зарывшись лицом в подушку и
ощущая её запах – родной и любимый запах этой квартирёнки,

пусть чуть синтетический, пусть!

Тем временем он продолжал на меня давить. Неужели и он