Page 70 - №97

авиаторы

тветить на этот вопрос хотелось бы с рассуж- крепко дружили. И я точно также воспитываю своих де-
дений о патриотизме, – начал свой рассказ тей и внуков. Для наших авиаторов сделал памятник. На
«О Владимир Ильич. – Как принято говорить, самолете ИЛ-76, который был со мной в плену, я написал
патриотизм впитывается с молоком матери. Это – образное номер. Некоторым не понравилось, что такого самолета в
выражение, и заключается оно в том, что и характер, и по- Тюмени не было. Но этот памятник ведь прежде всего по-
рядочность, и устремленность – все эти качества воспиты- священ людям, а не машинам. Обидно было слышать и то,
ваются в семье. У меня в родне все люди простые и по ли- что писали об этом самолете: что «он никакого отношения
нии отца, и по линии матери – все работяги. Я всегда шучу, к Тюменской области не имеет», что «перевозил незакон-
что у нас в люди выбилась только жена моего двоюродного ные грузы», якобы и в Кандагаре нас посадили именно за
брата, она устроилась работать гардеробщицей в Йошкар- это. А если этим самолетом управлял я, значит я – кон-
Олинском Доме Советов. Жили все своим трудом, своими трабандист. И этому контрабандисту дали звание Героя.
огородами. Одежду донашивали за старшими. Новый, Почему стал летчиком? Потому что хотелось вырваться
СВОЙ костюм я первый раз надел, когда летное училище из этой нищей жизни! Вообще, работать начал с 6 класса,
закончил. У нас была большая семья, из четверых детей все летние каникулы у меня на производстве были. За два
я – старший. Отец шофер. Он и на фронте был за баранкой, года подработок купил велосипед. В книжках читал много
воевал в сибирской дивизии. Имеет четыре благодарно- про путешествия. Какую-то романтику в себе чувствовал.
сти Сталина за Киркенес и Печенгу. Военные годы были И не избавился от нее до сих пор, по жизни я – романтик!
тяжелые. Есть нечего было. Помню, мальцом даже подво-
ровывал. Наши куры, например, снесут яйца где-нибудь в – У сильных всегда есть завистники! Когда попа-
картошке, мать не знала, а я и не говорил ей – съедал, пока ли в плен, испугались?
никто не видит. В годы войны мой дедушка работал на са- – Приятного мало было! Испугался, поначалу не знал,
лотопке: собирали мертвых животных (прим. тогда был что предпринять – связи не было, никто про нас не вспо-
страшный падеж скота), перерабатывали их и минал. Все летчики были из Гражданской ави-
мыло делали. Иногда дед приносил куски ации. Хотя до Кандагара, в период работы в
мяса этих мертвых коров, бабушка его тюменских авиалиниях, мы уже летали
проваривала и вывешивала сушить. за границу в командировки на ИЛ-76.
Но никто не знал – отчего скот сдох, Я с первых дней Фирма «Метро карго», где я работал,
может и трупный яд выделялся, но готовился к побегу. базировалась в Люксембурге. Мы
мне было все равно, мне хотелось И с первых дней стал летали по заданию владельца бук-
есть. Вот и лазил на чердак, отщи- экипаж уговаривать. Но все вально по всему миру. Я был в небе,
пывал себе кусочки этого мяса. По воспринималось в штыки! когда начиналась «Буря в пусты-
нашей железке (прим. из Красно- Ребята рассчитывали, что не», когда на наших глазах амери-
горска одни пути шли) возили ра- дипломатическим путем канцы стали бомбить Ирак. Пе-
неных солдат в госпиталь и плен- освободят, ведь мы ничего ревозил бронетехнику (самоход-
ных немцев. Немцы нам открытки противозаконного не делали, ную артиллерийскую установку) из
свои раздавали, кто шинели дарил за нами страна Франции в район боевых действий.
(а у немецких шинелей сукно хоро- в конце концов. Из Германии возили полевые кухни,
шее было – одежду из них переши- госпитали, амуницию. Из Люксем-
вали). Наши раненые солдаты тоже бурга летал в Сану республики Йемен,
делились: кто сахаром, кто звездочкой, груженый 45 тоннами зеленых ящиков,
кто гимнастеркой. которые по документам числились как охот-
ничьи ружья. Разгружали этот груз солдаты, пе-
– Владимир Ильич, как Вы стали летчиком? реодетые в гражданку и генерал. Улетели мы с Йемена, а
– Как-то в госпиталь на самолете-кукурузнике привезли через 2 недели там началась война. Предполагаю, этими
какого-то важного раненого. Весь поселок сбежался, мы охотничьими ружьями. Были полеты и в Могадишо, куда
с мамой тоже пошли, мне тогда года 3 было. Не все люди возили гуманитарную помощь. Вот такие рейсы были!
и в небе самолеты-то видели, а тут – настоящее живое
воздушное судно. Авиацию тогда ценили, а летчики, во- – Когда велась подготовительная работа над филь-
обще, Богами были. Помню, летчик отгоняет ребятишек мом Кандагар, с Вами встречались, советовались?
от самолета, чтоб не поломали чего (прим. самолет дере- – Конечно! Я разговаривал с режиссером, давал ксеро-
вянный был, обтянутый материей – перкалем), а, видно, копию своих дневников, которые писал в Кандагаре, где
моя мама ему понравилась, он разрешил мне подойти к делился впечатлениями, зашифровывая отдельными
самолету. В кабине я посидел, за ручку управления поде- словами и фразами разные события (прим. последние
ржался. Он тогда спросил: «Ну что, малец, летчиком бу- записи в мусорку спрятал, может быть и нашли их). Не
дешь?». «Конечно буду!» – ответил я. Вот с этого начался все события можно было описывать, например, подго-
мой интерес к авиации. Нечестность, обман, хитрость – эти товку к побегу, потому что в третьи руки могло уйти все,
качества всегда осуждались и пресекались в нашей се- не дай Бог к талибам бы попали.
мье. Поэтому, наверное, я всю жизнь за справедливость
бьюсь. Большое влияние оказала на мое мировоззрение – А когда стали к побегу готовиться?
и воспитание книга Вениамина Каверина «Два капита- Я – с первых дней. И с первых дней стал экипаж уго-
на», главный герой Саня Григорьев до сих пор остается варивать. Но все воспринималось в штыки! Ребята рас-
моим кумиром. Я никогда ни перед кем не лицемерил, считывали, что дипломатическим путем освободят, ведь
не угодничал, не просил, всего добивался сам. Старался мы ничего противозаконного не делали, за нами страна,
жить для людей. Мы всегда в семье помогали друг другу, в конце концов.

68 директор урал уральский деловой журнал №1 [97] 2016 г.