Page 135 - Завтра была война_

— Мы друзья Вики, — тихо сказала Искра, с трудом выговорив имя.

Он коротко кивнул, но, кажется, не расслышал или не понял. Искра с
отчаянием посмотрела на ребят.

— Мы хотели рассказать. Мы до последнего дня были вместе. А в
воскресенье ездили в Сосновку.

Нет, он их не слышал. Он слушал себя, родные голоса, звучащие в нем, свои
воспоминания, какие-то отрывочные фразы, отдельные слова, которые теперь
помнил только он один. И ребята совсем не мешали ему: наоборот, он

испытывал теплое чувство оттого, что они не забыли его Вику, что пришли,
что готовы что-то рассказать. Но сегодня ему не нужны были их рассказы:
ему пока хватало той Вики, которую он знал.

А ребятам стало не по себе, словно они проявили какую-то чудовищную
бестактность и теперь хозяин лишь из вежливости терпит их присутствие. Им
хотелось уйти, но уйти вот так, вдруг, ничего не рассказав и ничего не

услышав, было невозможно, и они только растерянно переглядывались.

— Вы были на кладбище? — спросил Артем. Он спросил резко, и Искру
покоробило от его несдержанности. Но именно этот тон вывел Леонида
Сергеевича из странной прострации.

— Да. Ограда голубая. Цветы. Куст хороший. Птицы склюют.

— Склюют, — подтвердил Жорка и снова принялся тереть свои распухшие

кулаки.

Голос у Люберецкого был сдавленным и бесцветным, говорил он отрывисто
и, сказав, вновь тяжело замолчал.

— Уходить надо, — шепнул Валька. — Мешаем. Артем зло глянул на него,
глубоко вздохнул и решительно шагнул к Люберецкому. Положил руку ему
на плечо, встряхнул:

— Послушайте, это… нельзя так! Нельзя! Вика вас другим любила. И это…
мы тоже. Нельзя так.

— Что? — Люберецкий медленно огляделся. — Да, все не так. Все не так.

— Не так?

Артем в сумраке столовой прошел к зашторенным окнам, нашел шнуры,

потянул. Шторы разъехались, свет рванулся в комнату, а Артем оглянулся на
Люберецкого.

— Идите сюда, Леонид Сергеевич. Люберецкий не шевельнулся.

- 135 -