Page 420 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

Тэмуджина в этот день сторожил какой-то слабосильный парень,
который не принял участия в общей выпивке. Тэмуджин подождал,
пока пирующие разошлись спать, и тогда, развернувшись, ударил
своего стража по голове той самой колодкой, которая сжимала его

шею. Тот упал, а Тэмуджин бросился бежать, сначала в лес на берегу
Онона, а потом к реке, где лег на мелком месте, пустив колодку по
течению. Парень, стороживший пленника, очухавшись, закричал:
«Упустил я колодника!», и тайджиуты бросились искать беглеца. Луна
освещала лес, и было светло как днем. И вот Тэмуджин увидел, что
прямо над ним стоит человек и смотрит ему в лицо. Это был Сорган-
Шира из племени сулдус, находившегося в подчинении у тайджиутов.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, а потом Сорган-
Шира сказал: «Вот за то-то тебя и не любят твои братья, что ты так
сметлив. Не бойся, лежи так, я не выдам» — и уехал дальше.
Не найдя беглеца, тайджиуты стали советоваться. Сорган-Шира
предложил пройти каждому по своему пути обратно, тщательно
осматривая местность, и, проходя мимо Тэмуджина, бросил ему:

«Твои братцы тут точат на тебя зубы, но не бойся, лежи» — и проехал.
Нетрудно понять, что поиски результата не дали. Тайджиуты
разошлись спать, решив, что человек в колодке далеко не уйдет.
Когда преследователи разошлись по юртам, Тэмуджин вылез из
воды и пошел искать юрту Сорган-Ширы. Он легко ее обнаружил по
шуму от мутовки при сбивании кумыса. Сорган-Шира был напуган до
полусмерти, но его сыновья Чимбай и Чилаун сказали: «Когда хищник

загонит пташку в чащу, то ведь и чаща ее спасает». Они сняли колодку
с шеи узника и сожгли ее в огне очага, а самого Тэмуджина спрятали в
повозке, нагруженной шерстью, поручив заботу о нем своей сестренке
Хадаан, наказав ей не проболтаться.
Три раскаленных летних дня и три душные ночи лежал Тэмуджин

под грудой шерсти. На третий день тайджиуты, обыскивая все
становище, пришли к юрте Сорган-Ширы и стали раскидывать шерсть
на телеге. Но Сорган-Шира, побуждаемый вполне понятным страхом,
сказал им: «В такую жару разве можно вытерпеть, лежа под
шерстью?» Это показалось столь убедительным, что тайджиуты
спустились с телеги и ушли.
Поведение тайджиутов как нельзя лучше характеризует образ
жизни монгольского кочевья старого типа: полное отсутствие

420