Page 101 - Наше дело правое

перекраивает, перелепливает на свой лад… вот потому и положено службы

на границе месяц, а отпуска после него — четыре. Иначе года не минует, а
от пограничника ничего не останется — нелюдь получится.
Граница, граница… нет в ней ничего такого с виду, земля как земля —
по эту сторону мы, по другую Орхесса, два королевства, все как полагается,
и поле ничейное между нами… вот только одуванчики на нем алые. Я и
сам в такое не верил, пока не увидел. Алые они, а не желтые — будто
кровью поле забрызгано… и пух у них тоже алый, а не белый. Как ветер
подует — будто души этих капель крови над полем летят. С непривычки
жуть берет.
Потом-то привыкаешь — и к ветру, алому от одуванчиков, и к
постоянному ожиданию. Нет — не набега из Орхессы, этого как раз можно
не опасаться. Мы не ждем их нападения, а они не ждут нашего. Слишком
много крови было пролито когда-то на этой границе. Пролито страшно,
предательски… Пролито столько, что она размыла совсем иную границу —
не между нами и Орхессой, а между нашим и иным миром. Кровь текла
рекой — и по этой реке к нам приплыло такое, чего и в кошмарном сне не

увидишь.
Во всех Храмах тогда трезвонили во все колокола — мол, конец света
настал за грехи наши, раз нашествие демонов началось и вековечное Зло
явилось по наши души… Вранье все это. И грехов никаких не было, и не
демоны на нас напали, и Злом они не были, тем более вековечным, и души
наши им были без надобности. Вояки как вояки — и не души им были
нужны, а земля… в общем, все, как у людей. С той только разницей, что
людьми они не были. Вампирами, оборотнями, колдунами… чудовища как
чудовища, если вдуматься. Ничего особенного. Никак уж не демоны. И
совсем не бессмертные или там неуязвимые. И убить их можно, и в плен
взять можно — да зачем далеко за примером ходить, если один из таких
пленников был моим дедом! Пленные в нашем мире как раз неплохо
приживаются — это их мир для нас чистая отрава. Мы не можем дышать

этим воздухом, пить эту воду, ходить под этим солнцем — мы гибнем там,
теряя человеческое обличье, гибнем в страшных мучениях. И потому война
не закончена. И не будет закончена, пока не будет найден способ закрыть
границу не частично, а полностью. Чтобы захватчик прекратил свои
попытки раз и навсегда, война должна быть закончена на его территории. А
вот этого мы как раз сделать и не можем. Никто из нас и суток не проживет
в мире, откуда пришли эти создания. Мы не можем закончить войну — мы
можем только защищать границу всякий раз, как она открывается и иной
мир выплескивает на нас новую волну чудовищ.