Page 103 - Наше дело правое

нем вместе, это просто бросается в глаза. И ведь не всякий со стороны

скажет, в чем именно заключается странность… Хотя, что она есть, заметит
каждый.
Так не одеваются для повседневной жизни. Так не одеваются,
собираясь на войну. Так не обряжают перед смертью. А ведь Граница — это
и жизнь, и война, и смерть, и многое другое.
Одежда у нас у всех темная, немарких цветов, подходящая, чтобы
затаиться в тени, — черная, буро-зеленая, темно-коричневая. Никак уж не
яркий мундир — чтобы враг видел издалека и боялся облекающей тебя
яростной радости алого, синего, желтого. Но и на полевую форму
непохоже, потому что кто же станет украшать ее всякими хитрыми тонкими
узорами! А наша темная, неброская на первый взгляд одежда сплошь
изукрашена вышивками, мережками, прорезным шитьем — словно мы
собираемся на какой-то праздник… только это тайный праздник, о котором
непричастные не знают ничего, и потому наши красиво изукрашенные
наряды так неброски. Праздник тайный и долгожданный, как первое
касание руки любимого.

Ты здесь, любовь моя, — рядом со мной. На тебе черная рубашка,
сплошь расшитая черной же нитью тонким сложным узором… Вчера ты
целовал меня, когда я положила последние стежки, — а сегодня уже надел
ее… и как же она тебе к лицу! Насмотреться на тебя не могу, Дилан, и не
смогу никогда. И никогда не привыкну к тому, что мы вместе, — всякий
раз, каждую минуту это отзывается в моей душе, как чудо, каждая минута
остра и свежа, как самая первая… А ведь останься я храмовой жрицей — и
мы бы никогда не встретились!
— Далле… — Твоя ладонь ложится на мою. — О чем ты думаешь?
— О том, как же нам повезло, что мы встретились…
— Нам? Это мне повезло, — улыбаешься ты, и в твоей улыбке столько
безоглядного счастья, что у меня сердце щемит от ответной нежности. —
Невозможно просто повезло. Могли ведь и в самом деле не встретиться.

Мне-то на Границу прямая дорога лежала. Но ведь у тебя было состояние,
почет, уважение. А ты все бросила и ушла в Пограничный отряд…
— Замуж хотела, — безмятежно сообщаю я и с удовольствием смотрю,
какое удивление отображается на твоем лице.
— Далле! Да ты шутишь!
— Нисколечко. Вот что хочешь, то и думай, а я просто хотела выйти
замуж. И не за кого попало, а по любви.
— И тебе храмовое пророчество открыло, что ты встретишь здесь
меня? — улыбаешься ты. — Быть не может! Пророчества — они впрямую