Page 361 - Наше дело правое

— Думаешь, светлый князь, не ведаю я, почему ты взор от меня

отворачиваешь и ложиться не хочешь со мной за один стол?
— Тогда почто мучаешь? Убей меня скорее, оставь в покое душу мою.
— О нет, княже, должок за тобой. Я с князем Београдским в Будве
отобедал — а нынче князь Београдский со мной на поле Косовом вечерять
будет.
— Зачем мне с тобой вечерять?
— Вдруг захочешь просить меня о чем-нибудь? Сегодня я добрый.
— Не было еще такого, чтобы князь Београдский просил милостыню у
нехристя и убийцы.
— Не за себя просить будешь — за них, братьев своих по вере!
Помрачнел князь, но делать нечего — лег за стол. А Баязид его
потчует:
— Испробуй, светлый князь, теперь наши лакомства: мезе [29] , бура, [30]

брынза нежная, как тело женщины, суджук, [31] мозги ягненка, эзме, [32]
хайдари, [33] джаджик, [34] бобрек [35] да пирзолы [36] . Кушай князь,

насыщайся. А вот «молоко львицы» [37] — видит Всевышний, оно не хуже
того напитка, коим меня ты в Будве потчевал.
Ест молча князь, но не унимается змей-Баязид:
— Вижу я, посылал ты людей своих в Прокупле?
— Откуда знаешь?
— Предал вас Вук Бранкович — тут и думать нечего. Не вскрылся б
его обман — может, и не увел бы он войска. Да и брат наш Якуб учудил.
Говорили ему — не веди верблюдов на поле, они конницы сербской
испугаются, затопчут селихтаров. А он ни меня, ни отца не послушался,
все сделал по-своему — кабы не помер, вреда нанес бы немало.
Опустил князь голову, душа его рвется на части. Смотрит он на стол и
видит — нож лежит. Загорелись глаза у князя. Убил он султана одним
ударом, убьет и сына его окаянного. Но змей-Баязид будто мысли его
читает:
— Убить меня хочешь, светлый князь? Не понял ты знаков судьбы.

Суждено мне было стать султаном, правителем всех османов, суждено
было завоевать твой народ — и стало так. Суждено было отцу моему
принять смерть от руки владыки светлого, пришедшего с севера, — и стало
так. Я же приму смерть от владыки темного, пришедшего с востока. А тебе
что суждено, ведаешь?
— Не ведаю и ведать не желаю. Знание твое от нечистого идет. Оно
мне без надобности, коли есть у меня вера.