Page 368 - Наше дело правое

— а и тогда не отступлюсь. Неведомы мне боль и страх. Есть вера у меня,

что однажды правда одолеет судьбу.
— А ежели случится это через сотню зим? Через две сотни? Через
пять?
— Негоже князьям сербским отступаться от намеченного.
Ухмыльнулся Баязид. Но не знает он, что нож со стола уже у Милоша в
руке. Не успел султанов сын и глазом моргнуть, как вскочил князь да
приставил нож острый к его горлу. Что скажешь теперь, песий сын?
— Не зарежешь меня ты, светлый князь.
— Отчего ж?
— Не судьба. Умереть мне смертию долгой и мучительной, не от твоей
руки. Да и зачем тебе меня убивать? Ты же хочешь еще раз испытать судьбу
— вижу, что хочешь.
Бросил князь Милош нож:
— Давай сюда свое «молоко львицы». Негоже мне тут с тобой лясы
точить, когда братья мои там погибают.
Выпил князь зелье Баязидово и снова впал в забытье черное.

* * *

«Что за добрый молодец удалый:
вострой саблей он махнет разочек,
вострой саблей и рукой-десницей —
сразу двадцать голов отсекает?» —
«Его кличут Банович Страхиня!»
«Что за добрый молодец удалый:
на гнедом он на коне великом
и с крестовым знаменем в деснице,
турок в толпы тот юнак сгоняет,

гонит в реку, в Ситницу, как стадо?» —
«Это Бошко Югович удалый».

В третий раз князь Милош на совете у царя Лазаря. Юг Богдан там да
сыновья его — живые все. Стефан Лучич да Баня Страхинич, царь Лазарь
да брат названый, Вук Бранкович. Пока князь на лица их светлые любуется,
молвит слово Божко Югович:
— Войско наше втрое меньше турецкого. Посему давайте, братия,