Page 55 - Наше дело правое

— Ага, — сказала она себе, делая шаг с тропы в сторону густого

малинника, где ее кожаные башмачки с бронзовыми пряжками утонули в
траве. — Ага. Вот как, значит. Еще один. А может быть, и одна. Ох, как
нехорошо это.
Сокрушенно покачав головой, Клара принялась ждать всадника.
Вскоре он настиг Клару. Вернее, не всадник, а всадница. Молодая еще
девчонка, поджарая, подтянутая, похожая чем-то на породистую лошадку,
точь-в-точь такую, чьи бока сжимали ее стройные ноги. Цепкий взгляд
Клары мгновенно скользнул по всаднице, оценивая. Так, костюм для
верховой езды — бархатный, черный. Берет — бархатный, черный. Из-под
берета струится волна волос — наверняка не бархатные, но тоже черные.
Скрипучее кожаное седло — черное как ночь, без единого украшения, даже
шляпки крошечных гвоздиков окрашены в тон. И только глаза — зеленые.
И только тонкое кольцо на правом указательном пальце — золотое.
— Уйди с дороги, — выпалила девчонка, придерживая лошадь. — Ты
меня не остановишь. Ты… Ты… Ты права не имеешь!
— Бог с тобой, девонька. — Клара, стоявшая стороне от тропы и

совершенно не мешавшая никому, кто хотел бы проехать, удивленно
сморгнула. — Я тебя не держу. Хочешь — дальше езжай, хочешь —
разговоры со мной веди.
— Знаю я вас, — нервно выкрикнула наездница, удерживая
нетерпеливо пританцовывающую на месте лошадь. — Вы, ну, те, которые
на Рубеже, — вы все делаете, чтобы не пустить нас туда.
— А зачем тебе, девонька, туда? — мягко поинтересовалась Клара.
— Там, — мечтательно прикрыв глаза, проговорила девчонка, —
свобода. Там нет жестоких стискивающих рамок общества, угнетающего
истинно вольных людей. Там всякий является тем, кто он есть на самом
деле, а не тем, кого выпестовали из него родители, друзья и просто
знакомые. Только там ты можешь делать то, что хочешь, а не то, что нужно.
Там тебе не говорят «нельзя».

— Ты так складно говоришь, ох, как складно. — Клара улыбнулась
доброй, светлой старушечьей улыбкой. — Я аж заслушалась.
— Да, — девчонка гордо выпрямилась в седле. — Меня ждет Темная
Империя. Я еду в страну, где царит Тьма, потому что только во Тьме —
настоящая свобода и настоящее творчество.
— А скажи мне вот еще что, девонька. — Клара все еще улыбалась, но
было что-то в ее голосе, что заставило девчонку напрячься. — Ты вот, к
примеру, рисовать умеешь?
— Ну, умею, — опасливо буркнула всадница.