Page 125 - Завтра была война_

Директор медленно, вглядываясь в каждое лицо, обвел глазами класс,
коротко, по-военному кивнул и вышел. А класс еще долго стоял, глядя на

закрытую дверь. И в полной тишине было слышно, как горестно всхлипывает
старая учительница.

Трудный был день, очень трудный. Тянулся, точно цепляясь минутой за
минуту, что-то тревожное висело в воздухе, сгущалось, оседая и
накапливаясь в каждой душе. И взорвалось на последнем уроке.

— Коваленко, кто тебе разрешил пересесть?

— Я…-Зиночка встала. -Мне никто не разрешал. Я думала…

— Немедленно сядь на свое место!

— Валентина Андроновна, раз Искра все равно не пришла, я…

— Без разговоров, Коваленко. Разговаривать будем, когда вас вызовут.

— Значит, все же будем разговаривать? — громко спросил Артем.

Он спросил для того, чтобы отвлечь Валентину Андроновну. Он вызывал

гнев на себя, чтобы Зина успела опомниться.

— Что за реплики, Шефер? На минутку забыл об отметке по поведению?

Артем хотел ответить, но Валька дернул сзади за курточку, и он промолчал.
Зина все еще стояла опустив голову.

— Что такое, Коваленко? Ты стала плохо слышать?

— Валентина Андроновна, пожалуйста, позвольте мне сидеть сегодня с

Боковой, — умоляюще сказала Зина. — То парта Вики и…

— Ах, вот в чем дело? Оказывается, вы намереваетесь устроить памятник?
Как трогательно! Только вы забыли, что это школа, где нет места хлюпикам
и истеричкам. И марш за свою парту. Живо!

Зина резко выпрямилась. Лицо ее стало красным, губы дрожали.

— Не смейте… Не смейте говорить мне «ты». Никогда. Не смейте, слышите?

…— И громко, отчаянно всхлипнув, выбежала из класса.

Артем собирался вскочить, но сзади опять придержали, и встал не он, а
спокойный и миролюбивый Александров.

— — А ведь вы не правы, Валентина Андроновна, -рассудительно начал он.
— Конечно, Коваленко тоже не защищаю, но и вы тоже.

— Садись, Александров! — Учительница раздраженно махнула рукой и

склонилась над журналом. Валька продолжал стоять.

- 125 -