Page 293 - На колени не встану

сги и стилистическом единстве рукописи и, действитель¬
но, не вправе судить о самой «платформе». Логика автора
по меньшей мере наивна для 1989 года — членов «Сою¬
за», чьи политические воззрения и теоретические взгляды
носили, мол. «дискуссионный характер», объявили «вра¬
гами коммунизма и Советской власти», и «абсурдность»
подобных обвинений очевидна не только сегодня для нас,
но «даже для тех, кто арестовывал и судил членов «Сою¬
за». «Если бы хоть одно из этих обвинений,— продолжает
Шишкин,— содержало зерно истины, участников группы
Рютина тут же расстреляли бы» *2.
Я мог бы привести многие десятки цитат из работы
Рютина «Сталин и кризис пролетарской диктатуры»,
и любая из них — отнюдь не «дискуссионного характера»,
любой хватило бы, по логике и «законам» послекировско-
го судопроизводства 1936—1938 гг., на то, чтобы Рютин
и его единомышленники были расстреляны, как оно, впро¬
чем, и случилось. Но история не так проста и одномерна:
в 1932 г. Сталину, жаждавшему крови Рютина (одного
лишь Рютина изо всех членов «Союза»), не удалось рас¬
стрелять его — большинство членов Политбюро прого¬
лосовало против казни. В другом месте статьи «Дело
Рютина» Шишкин говорит как о чем-то доказанном,
неоспоримом об участии бухаринцев в создании «Рютин-
ской платформы», «Полагаем,— пишет Шишкин,— что
Бухарин должен был знать рютиискую платформу, в раз¬
работке которой участвовали многие его ученики». Но
самое тщательное исследование архивных бумаг не дало
и не даст и крупицы доказательства того, что ученики
Бухарина — или хотя бы один из них — помогали Рютину
в «разработке» и написании «платформы». Подобную
версию, к тому же весьма уклончивую, мы находим
только в показаниях Стэна (23 сентября 1936 г. следовате¬
лю Л юшкову) и Радека (27—29 сентября 1936 г. следовате¬
лю Берману), но и тот и другой к той поре показывали то,
что от них требовали следователи, готовившие известные
процессы 1937 1938 гг. Эти импровизации сломленных
Радека и Стэна противоречат фактам и их собственным
показаниям 1932 г. К этому я еще вернусь.
Словно заразившись общим поветрием, и внучка Рю¬
тина (Ю. 3. Жуковская) косвенно поддержала идею кол¬
лективного авторства «Рютииской платформы». «В свое
время.— пишет она,— платформу Рютина читал весь
первый партэшелон (зря Бухарин открещивался). И не

просто читали, но и от себя добавляли» 1\