Page 186 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

— Ты хотел бы знать, принадлежала ли я кузену Жоржу?
Но глупый, ведь это почти обязательно, что кузен делается

другом дома. Ты даже не вправе на это сердиться, если бы мог
воскреснуть. Муж, жена, друг дома. Ведь, все так живут в

нашем круге. Кузен—это вроде мягкой, удобной кушетки.
Вот такой, какую ты мне купил для будуара. Об этом даже

неинтересно рассказывать.
— Помнишь, как мы ходили с тобою на молочную ферму?
Ты мечтал ожить от парного молока и всё говорил о том, как

прибывают в тебе силы. Тебе даже нравился запах теплого

навоза. Помнишь ночь? В открытое окно неслись ароматы
трав, воздух был тёпел, как твое парное молоко. Сын фермера
пел тирольскую песенку. Я тихо встала с этого ненавистного

мне супружеского ложа. Надела капот, туфли на босу ногу.
Ты заворочался. „Куда ты“? —Мне душно, постою на

крылечке. Сын фермера все пел. И вдруг оборвалась его
песнь... Как он жарко целовал меня, как страстно ласкал!

Как дивно пахло в прохладном сарае свежим сеном из горных
трав... Неужели ты думаешь что Жак, твой любимец, твоя

гордость—твой сын...

Клодина дико вскрикнула и застыла

в позе ужаса. Префект парижской
полиции поднялся в гробе, сел,
протер руками глаза и громко

чихнул...

Сергей Соломин.

183