Page 240 - РАЗСКАЗЫ 1911 ГОД.

оправдывается Кирилл Федорович и, присев около печки,
начинает прямо рукой перемешивать угли.

— Кика! Да что ты делаешь? — с ужасом восклицает Лизавета
Васильевна.— Да, ведь, ты себе руку сожжёшь!

— Ничего, матушка! Дело привычное! Там мы всё время с
огнём возимся!

— Где «там»?—спрашивает Лизавета Васильевна.
— Ну, там, где я, вообще, имею... безсрочное пребывание...
— Кика! Да неужто же ты в аду?—тревожно спрашивает

Лизавета Васильевна.

— А то как же! — почти с гордостью отвечает Кирилл
Федорович, отходя от печки.
Лизавета Васильевна смахивает набежавшую слезу.

— Да ты не плачь! У нас вовсе уж не так худо, как вам отсюда
кажется... Да и привычка—великое дело... Вот только насчёт

водочки плохо!..
— А что?

— Да не дают черти проклятые! Сами лопают ; —смотреть
завидно, а нам не дают!

— А что же вы пьете там?
— А кто поискательнее—керосин; а шалуны, вот как я,
например,—простой нефтью должны довольствоваться.

— Невкусно?
— Вроде рыбьего жиру, вот что в детстве нас поили...,

Впрочем, если асфальтом закусить, так ничего... отбивает!
— Ну, а куришь ты там что?

— Кошачьи хвосты!
— Фу, гадость какая!

— Э, матушка! В нашей копоти не разберешь, что чем пахнет!
Зато все ревматизмы прошли и от подагры следа не осталось.
Климат у нас там такой, горяченький!.. Только вот одна беда:

скучно мне без тебя там! Поворчать не на кого...
— Что-ж, Кика, может быть, вот скоро умру... вместе будем...

— Нет, матушка! Ты, ведь, праведница! Тебя к нам не
допустят.

— Что же мне делать-то, Кикушка?

237