Page 214 - Учение о цвете

дается узнанное, знакомое и что не слишком церемонятся с
точностью известных выражений; по мере дальнейшего дви-
жения обнаруживается все больше трудностей, так как пла-
стичность производит везде различия до бесконечности, не
удаляясь, по существу, от своей основной тенденции. Рази-
тельный пример – вопрос, что у некоторых цветов чашечка
и что – венчик. Быстрее идущие в цвет однодольные скоро
приобретают венчиковидную чашечку, однако этот венчик
все же сохраняет кое-что от чашечки, как три наружных ли-
стика тюльпана; и что касается меня, то я думаю, что вместо
того, чтобы спорить, как назвать ту или иную часть, нужно
было бы применять более высокое понятие, спрашивая, от-
куда происходит данный орган и куда он направляется. Ли-
сточки идут кверху, чтобы под конец собраться вокруг оси в
качестве чашелистиков; чашечка тюльпана узурпирует сей-
час же права венчика; так мы найдем и в понятном, и в по-
ступательном направлении, что природу нельзя ни поймать
на узду слова, когда она спешит, ни перегнать, когда она мед-
лит.
Если поэтому спросят, как лучше всего соединить идею и
опыт, то я ответил бы: практикой!
Цеховой естествоиспытатель обязан дать отчет, от него
требуют, чтобы он умел назвать как растения, так и их от-
дельные части; если он впадает относительно этого в проти-
воречие с самим собою или с другими, то общим законом
будет то, что в состоянии не столько решать, сколько прими-