Page 58 - Лабиринт Ананаера

томительна и чужда, была эта ретроспектива, образующаяся из
стекла и дыма. Как мудрено искажал ее лабиринт. Помнится,

Андрей даже дарил мне кольцо. И было это на причале. Мы стояли
с чемоданами, опоздали на лайнер, но чему-то были рады, кому-то
махали. А может, преступна и малодушны была я, называя то
счастье «добротной подделкой»? Может, я кичилась бездуховным?
Может, я заражена, как и толпы вокруг, этим кичем? И от этого надо

себя врачевать?

«Заражена или здорова, уже совсем не важно, – отвечала я
как будто в беседе с ним. – Знай, знай, пожалуйста, что я всегда

рвалась к истинному. И пусть методы мои предосудительны, пусть
извращены, зато меня нельзя обвинить, Андрей, в том, что я первый
попавшийся осколок приняла за золото. И мне не стыдно. Меня на

эту систему обрекли. И, может быть, когда-нибудь ты узнаешь,
милый мой, меру той тоски, что мне пришлось на этом пути
испытать. Может быть, когда-нибудь я скажу «люблю»»...

И всегда, когда такие беседы подбирались к опасной грани
душещипательности, я брала в руки какой-нибудь гаджет – гаджет
спасения и виртуализациии всего и вся.

«Ручей, спишь?» – написала я, не в силах продолжать
просто курить и совладать с нашей с Андреем историей, которая
показывалась мне в витражном стекле. «Собираюсь. Хочешь –
приезжай», – пришёл ответ.

Нет, самое приятное, что может подарить клуб – это
удовольствие из него уехать. И лучше, если направляешься при
этом не к себе, а куда-то. В принципе, не важно, куда. Через полчаса
я уже звонила в квартиру Ручья. Он вышел ко мне в халате и

приветствовал так, точно мы общались вчера (тем временем с
происшествия на липовой пролетел месяц) и на часах было не три
часа тринадцать минут, а самое обычное обеденное время.

Выглядел он довольным и, если такое выражение уместно, свежим.
Безусловно, своей инфернальной свежестью.

– Пятнадцать минут транса заменяют несколько часов сна, –