Page 70 - Лабиринт Ананаера

отводили на традиционный массаж, заключавшийся в силовом
воздействии на тело, два часа, как французские пенсионеры, в

спортивных панамах на верёвочках плавали в бассейне. Затем ели,
отдыхали полчаса, брали тук-тук и ехали к храмам, чтобы среди
поросших мхом таинственных руин, окинутых сетью лиан и
использованных в компьютерной игре и фильме «Лара Крофт»,
заниматься упражнениями.

Как-то негласно в Камбодже мы приняли два табу. Первое
налагало veto на упоминание сновидений, даже обычных, второе –
запрещало любое поползновение за рамки партнерских отношений

(это коснулось интонаций, тем, слов, взглядов, раздельного
пребывания в номерах после возвращения в отель). Когда наши
отношения вошли в эту фазу «стерильности», мне стало ясно, что

раньше, на Родине, в них было много того, что отличает
заинтересованных друг другом людей.

Кто автор второго табу? Сложно сказать. Передо мной по-

прежнему стоял Андрей. В любом случае, я не стремилась
построить новые отношения. Помимо этого, я была предельно
истощена. Может, это табу исходило от Ручья? Однако оно было
правильно.

В Камбодже есть традиция – встречать рассвет над Ангкор-
Ватом. Все эти «маст си», «маст хэв» вызывают во мне только
приступы раздражения: глобализация говорит тебе «маст», а тебе
хочется ответить ей доподлинной табуированной лексикой своих

великих предков и закрыть на этом вопрос.

Однако в этот раз в виду истощения и безынициативности,
я последовала за Ручьём. Села на траву и стала ждать первого луча

солнца, ни о чём не думая. И особенно не думая об Андрее…
Особенно не думая, о нем. О Нем…

Когда по мощённой дороге потёк свет, и это оживотворило

скульптуры по обе стороны от неё, затем зажглось ядро комплекса
и озарились башни Ангкор-Вата, похожие на виноградные грозди; и
постепенно стала выходить из тьмы резьба, километрами которой