Page 637 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

обидным. Поэтому одолела полонофильская партия, оформившая брак
польской королевы Ядвиги с Ягайло в 1336 г.
То, что королем Польши стал малограмотный литвин, польских
магнатов не смущало. Они великолепно понимали, что в их стране

король должен подчиняться шляхте, а не наоборот. Зато католическая
церковь приобрела большую и важную епархию, а граница романо-
германского суперэтноса сдвинулась с Вислы на Днепр. Католическая
Европа продвинулась на восток, а Россия отступила. Восстание князя
Андрея Полоцкого в 1386—1387 гг. было разгромлено. [1109]

Скорее всего Мамай, ускакавший с Куликова поля, был расстроен
не больше, чем Наполеон, переправившийся через Березину. Потери
были большие, но погибли наемники, навербованные на генуэзские,
т. е. чужие, деньги. Своя орда была цела. Надо было только дождаться,
чтобы литовцы скинули Кейстута и вернули Ягайло, чтобы начать
войну сначала. Надежда на успех была: ведь Москва потеряла много

лучших бойцов, значит — ослабела.
Но тут началось непредвиденное. Когда Мамай встретил
Тохтамыша на берегу Калки (близ совр. Мариуполя), его воины сошли
с коней и принесли присягу законному хану Чингисиду. [1110] Они не
схватили и не выдали своего вождя, что, по их воззрениям, было бы

предательством. Они позволили ему уехать в Крым, где Мамая
прикончили его союзники — генуэзцы, просвещенные итальянцы,
полагавшие, что с диким татарином можно не считаться.
Сын Мамая, Мансур, избрал другой путь спасения. Он убежал в
Литву, был там принят и жил на южной окраине, не теряя связи со
Степью и своими родственниками. Его потомков ждала роскошная

судьба: мало того, что они стали князьями, одному из них, по имени
Иван, была суждена не только царская корона, но и долгая, хотя и
недобрая память.
А для Тохтамыша эта бескровная победа оказалась его звездным
часом. Он объединил улус Джучиев, правда, всего на 18 лет; в
дальнейшем он не проявлял особых талантов, но сохранил
популярность в своем народе до конца жизни, как Людовик XIV или

королева Виктория. И не будь особых обстоятельств, может быть, он
кончил бы жизнь на престоле, ибо посредственный хан любезен
большинству подданных; но когда наплывает беда, посредственность
порождает катастрофу.

637