Page 870 - Информационное обеспечение

Тут пажа он посылает, Ты входи туда, входи.
Чтобы тот открыл запор. Будешь спать со мною рядом
«Ты спроси-ка, твой хозяин И вкушать мою еду»,
Помнит ли наш уговор?» «Бог не дал мне позволенья,
«Да, мой паж, скажи, что помню, Я в могилу не войду»,
Пусть он входит, так и быть». «Если бы не имя Божье,
Череп сел в златое кресло, Что хранит тебя от зла,
Но не хочет есть и пить. Если б ладанка на шее
«Не затем, чтоб есть твой ужин, Твою душу не спасла,
Я явился в час ночной, Ты б живым вошел в могилу
А затем, чтоб ровно в полночь За недобрые дела.
В церковь ты пошел со мной». Так ступай же недостойный,
Чуть пробило час полночный, Снова в дом к себе вернись.
На дворе петух поет, Если череп повстречаешь,
И они идут ко храму, Низко, низко поклонись.
Только полночь настает. Прочитавши «патер ностер»,
Там открытую могилу В землю ты его зарой,
Видит рыцарь посреди, Если хочешь, чтоб по смерти
«Ты не бойся, кабальеро, То же сделали с тобой».

Третью группу составляли романсы литературные, лирические, за сочинение
которых принялись величайшие испанские писатели Лопе де Вега, Луис де Гонго­
ра, Франсиско Кеведо. Авторы этих романсов сумели в традиционную форму вдох-
нуть новую жизнь. Огромной популярностью в эпоху Возрождения в Испании поль-
зовались, к примеру, такие романсы:

Ты, что целишься так метко, Что должна была свой трон
Озорной слепец-стрелок, Уступить моей любимой?
Ты, меня продавший в рабство, Пощади! Услышь мой стон:
Древний маленький божок, «Не терзай меня, не мучай,
Мстишь за мать свою, богиню, Купидон!»
(Луис де Гонгора)
Но наряду с лирическими едва ли не большей популярностью пользовались ро-
мансы бурлескные (от итал. burlesco - шутливый), отражающие демократическую,
глубоко народную традицию:
«Ты не жалуйся, не плачься, В этот мир явилась Ева
Прародитель наш, Адам, - Без мамаши, без отца, -
Ведь жилось тебе вольготней, Стало быть, не знал и тещи
Чем теперь живется нам. Ты по благости Творца.
Беззаботно, беспечально На змею ты в злой обиде, -
От земных вкушал ты благ: Дескать, в ней беда твоя,
Не было портных, торговцев Но поверь мне, прародитель:
И подобных им плутяг. Теща хуже, чем змея.
И тебе подругу жизни Та змея вас накормила,
Бог не всучивал, пока Теща не змее чета:
Не пресытился ты вольным Съела б вас она обоих –
Бытием холостяка. И была бы не сыта.
Ты когда-то за супругу Будь змеей не черт, а теща,
Должен был ребро отдать, Сожрала б она весь рай,
Нашим женам ребер мало, От Эдема бы и фиги
Семь бы шкур с мужей содрать... Не осталось, так и знай.
Ты не должен был касаться Мудры змеи, но добавлю,
Лишь запретного плода, Змей отнюдь не понося,
А у нас на все запреты, Что еще мудрее тещи:
Хоть не суйся никуда. Теща знает все и вся.

312