Page 225 - Дичаров Захар (ред.). Распятые. Писатели - жертвы политических репрессий. Вып. 5. Мученики террора

юмора), мягко (но не снисходительно — и уж тем более не свысо­
ка), грустно (или, точнее — сожалеюще), а высшей оценкой была
откровенно радостная улыбка: он любил радоваться удачам уче­
ников, и вообще удачам и в литературе, и в жизни.
Учить трудной прикладной науке — стилистике в действии —
он умел изящно и непринужденно: виртуоз, свободно и естественно
меняющий регистры от иронического экзотического южного про­
сторечия до удивительно тонкого и сложного текстологического
анализа подлинника, будь то испанский или французский (семи­
нар был романо-язычных литератур), и языком русским. И, одно­
временно, в нем звучали такие удивительные петербургские и та­
кие выразительные интонации... Мы, семинаристы, учились у А.А.
и читать книги, и переводить, и умению говорить — о переводах.
Он многому умел учить.
Работал А.А. как редактор и переводчик много, и не только у
нас, в Гослите, который стал Худлитом, но и в издательстве «На­
ука». Там, в серии «Литературные памятники», вышел подготов­
ленный им том Ж. де Рео «Занимательные истории», и любимый
его роман Альфреда де Виньи «Неволя и величие солдата». В это
же время он преподавал в военном училище. Любил свою работу,
и его любили слушатели. Должно быть, он и у них вызывал уваже­
ние: он всегда оставался самим собой.
Нина СНЕТКОВА

ПОМНЮ О НЕМ всю жизнь

Отец мой, Александр Александрович Энгельке, родился 9 мар­
та по новому стилю 1904 года в Санкт-Петербурге. Его матерью
была Тереза Иосифовна Энгельке (урожденная Серазен), францу­
женка, приехавшая после смерти своего отца в Россию вместе с
матерью и мужем — военным инженером-строителем Александ­
ром Александровичем Энгельке.
С детства мой отец говорил по-французски и по-немецки так
же свободно, как и по-русски, рано проявил большую склонность к
овладению иностранными языками, например испанским, италь­
янским, английским.
10-ти лет папа поступил в Пажеский корпус, который в свое
время окончил и его отец, и проучился там почти два с половиной
года.
Когда произошел Октябрьский переворот, обучение в Паже­
224