Page 56 - Книга Двадцать дней без войны

Двадцать дней без войны

как будто смотрела на вас и желала вам зла. Я совсем не желала вам зла. Но все равно —
вот именно так нелепо и думала, как говорю вам. А потом оказалось, что это вы и ничего
особенно хорошего вас не ждет. Просто у вас вид такой, словно с вас все как с гуся вода, —
усмехнулась она. — Я забыла папиросы на кухне, у вас есть?
Лопатин дал ей закурить.
— Наверно, в вас есть что-то располагающее к женским исповедям.
— Не терплю исповедей, — сказал Лопатин, — тем более женских. И самого слова
"исповедь" не люблю; в нем есть что-то заранее заготовленное. А вы просто, что подумали,
то и сказали.
Какая же это исповедь? Тем более женская? Женские исповеди обычно
предназначаются бабам в штанах. При всех своих недостатках к ним не принадлежу.
Исповедуйтесь-ка лучше, давно ли начали дымить?
— Недавно, уже в войну. Заметно?
— Заметно.
— А вы?
— Я с пятого класса реального. Сначала или в уборной, или в рукав.
— А в войну не стали больше курить?
— Наоборот, меньше. Не всюду и не сразу достанешь курево.
— А все-таки, когда опасно, сильней хочется курить?
— Как-то не связываю одно с другим. Когда опасно, боюсь, а когда хочется курить,
курю, если есть чего.
— Мне нравится, как вы со мной говорите.
— Очень рад.
— Скажите, Василий Николаевич. . .
Кажется, она хотела спросить что-то важное, но в это время позвонили в коридоре,
и она вышла открыть дверь.
"Сейчас увижу ее мужа", — подумал Лопатин о Ксении, совершенно не представляя
себе, каким будет этот человек. От Ксении можно было ожидать чего угодно, и муж мог
быть каким угодно.
Вслед за вернувшейся в комнату женщиной, которую Лопатин мысленно продолжал
называть Никой, вошла еще одна женщина, немолодая и непомерно высокая, и мужчина
среднего роста, казавшийся рядом с ней маленьким.
У нового мужа Ксении, крепкого красивого блондина, было здоровое и спокойное
лицо здорового и уверенного в себе человека.
Он выглядел ровесником Ксении. Так, наверное, и было.
Лопатин сделал шаг навстречу высокой женщине, но она, неуклюже махнув на него
рукой и не поздоровавшись, громко сказала, почти крикнула:
— Сейчас я вернусь! — и исчезла за дверью.
А новый муж Ксении пошел навстречу Лопатину и протянул ему холодную крепкую
руку.
— Здравствуйте, Василий Николаевич. Веденеев! Рад, что вы согласились прийти к
нам.
Лопатин покосился на Нику. Она стояла, сморщив свой смешливый нос. Кажется, ее
забавляло, что она присутствует при этой встрече.
"Ну что ж, присутствуй, раз не осталась там, в передней, как сделала бы на твоем
месте другая женщина", — подумал о ней Лопатин и, протягивая новому мужу Ксении
папиросы, сказал:
— Я тоже рад. И давайте для начала поставим все на свое место. Я не потерпевший,
вы не ответчик, а все, что произошло, к общему благу. На том и будем стоять, сидеть и пить
водку, если она у вас окажется.

56