Page 138 - Из русской культурной и творческой традиции. - Лондон: OPI. 1992
P. 138

ный  деятель  по  народному  образованию,  племянник  поэта  Ба­
      ратынского,  С.  А.  Рачинский,  и  другие.  Вот  Гоголь  —   частый
      гость  Муранова  об  эту пору. Во  втором  этаже имеется даже специаль­
      ная  комната,  которая  всегда  отводилась  ему  во  время  его  наездов  к
      Путягам.  Тут  же  видим  портрет  патриарха  знаменитой  литературной
      семьи  Аксаковых,  автора  «Семейной  хроники»,  старика  Сергея  Тимо­
      феевича  Аксакова  (1791-1859).  Аксаковых,  которые  с  1844  года  были
      ближайшими  соседями  Муранова  (их  усадьба  Абрамцево  находилась
      в  8-ми  верстах  от  этого  последнего),  познакомил  с  Путятами  Гоголь.
      Старик  Аксаков  часто  ездил  ловить  рыбу  в  Мурановском  пруду,  о
      чем  встречаем  упоминания  в  его  «Записках  об  ужении  рыбы».  В  на­
      чале  40-ых  годов  познакомился  с  Путятами  вернувшийся  в  Россию
      после  многолетнего  пребывания  заграницей  поэт  Тютчев.  Тютчев  бы­
      вал  в  усадьбе  Аксаковых,  заезжая  попутно  к  Путятам  в  Мураново*
      Впоследствии  эта  близость  трех  семейств  закрепилась  и  родственны­
      ми  союзами:  старшая  дочь  поэта,  Анна  Федоровна  Тютчева,  вышла
      замуж  за  младшего  сына  С. Т. Аксакова,  поэта  и  публициста  Ивана
      Сергеевича, а младший сын Тютчева  женился на дочери Н.  В.  Путяты.
          Сам  Боратынский  в  это врш я мало  уж е писал,  но был
      центром усиленной умственной  жизни и литературного обще­
      ния  и  ревностно  занимался,  как  хозяйственными  работами
      по имению,  так и воспитанием  своих детей.  Для  его  тогдаш­
      него  настроения  характерно  стихотворение,  написанное  им
      осенью  1842 года при посадке леса в Муранове: он хочет рас­
      проститься со своей лирой, ибо она не нашла отклика в серд­
      цах людей:
                 ... Ответа нет.  Отвергнул струны  я,
                 Да  кряж  другой мне будет плодоносен.
                 И вот ему  несет рука  моя
                 Зародыши елей,  дубов и сосен.
                 И пусть.  Простяюя с  лирою  моей,
                 Я верую:  ее  заменят  эти
                 Поэзии  таинственных  скорбей
                 Могучие ш сумрачные дети.
          Работа  по  созданию  семейного  гнезда  и  по  устройству
      имения  вдохнула  однако  опять  бодрость  и  энергию  в  душу
      поэта. Вероятно и творчество  его возродилось  бы  с новой  си­
      лой,  если  бы  не  внезапная  смерть  (в  Италии  в  1844  году).
      Вот картинка его тогдашней жизни:

                                                          135
   133   134   135   136   137   138   139   140   141   142   143