Page 313 - Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М., АСТ.1989.

87. Апология Олега Святославича

История часто бывает несправедлива, особенно когда ее трактуют

поэты. Автор «Слова о полку Игореве» руководствовался отнюдь не
поиском истины, когда обозвал князя Олега Гориславичем за то, что
он использовал союз с половцами для возвращения родного
Чернигова.
Так-то оно так, но что сказать о Владимире Мономахе, который
первым нанял половцев и разорил с их помощью Минск, да так, что

там не осталось ни одной живой души? А затем он сам отмечает, что
заключил с половцами «19 миров» и использовал половецких
наемников в войне против Олега. Да и другие князья не брезговали
половецкой помощью, так что дело было не в «крамоле», которую
якобы Олег «ковал мечом», [595] а в чем-то другом. Это «другое» мы и

попробуем найти, используя только факты.
В начале 90-х годов XI в. в Константинополь пришел с востока
бедный, одетый в овчину странник и объявил себя Львом, сыном
императора Романа Диогена, ослепленного и умершего в 1072 г.
Алексей Комнин сослал его в Херсонес. Псевдо-Лев сбежал, женился

на дочери Владимира Мономаха Марице [596] и увлек половецких
князей Итларя и Кытана в поход на Византию для возвращения ему
престола. В 1095 г. около Адрианополя сей Лев попал в плен к
правительственным войскам, был ослеплен и кончил жизнь в темнице,
а Итларь и Кытан пришли к Владимиру, тестю их друга, «на мир».
Половцы настолько верили в святость гостеприимства, что Итларь с

лучшей дружиной вошел в Переяславль и ночевал у боярина Ратибора,
бывшего тьмутараканского наместника, на сеновале (Кытан же
остановился за городом, получив в заложники сына князя Владимира
и клятву о безопасности и мире [597] ). Вспомним, что половцы еще

недавно вышли из Сибири, народам которой было неведомо
вероломство и гостеубийство.
На беду, в это время к Владимиру приехал из Киева боярин
Славята по какому-то делу и организовал при помощи Ратиборовой
дружины, некогда сражавшейся с половцами в Тьмутаракани,
предательское убийство своих половецких ханов и их свиты.
Владимир не хотел этого делать, но уступил нажиму посла великого

князя Святополка и Ратиборовой дружины.

313